Пишу статью про необходимость преподавания критического мышления в бизнес-образовании и по ходу размышлений вышел, как мне кажется, на интересные наблюдения и выводы, которые относятся не только к бизнесу, а ко всем сферам менеджмента и власти в России и к свойствам российской культуры в целом. Речь об очень конкретных заболеваниях, излечиваемых вполне конкретными средствами, хотя сами заболевания имеют практически тотальное распространение. Далее — отрывок из статьи, которую я полностью опубликую на КОРНИ-сайте после бумажной публикации или сразу после написания окончательного текста:
Критическое мышление — это профессионализм в мышлении, в овладении которым выделено 6 уровней. Оно очень существенно отличается от того, что некоторые западные специалисты по бизнес-образованию и бизнес-консультированию называют «деловым мышлением» [4], предлагая на деле очень поверхностные и дилетантские схемы. Сам заголовок только что указанной книги содержит фразу, полностью дискредитирующую всё содержание: «Правила, позволяющие принимать безошибочные решения — сразу и по любым вопросам!» Подобных правил нет и не может быть, а такое утверждение указывает на низкий уровень мыслительных умений (но не способностей — они просто не учились умелому, т.е. критическому, мышлению) самих авторов.
Способность к критике и самокритике и признание критически низкого уровня мыслительных умений абсолютного большинства людей независимо от образования и занимаемых должностей — ядро и стержень критического мышления, чем и обусловлен выбор термина. Эти «ядерные» принципы предполагают признание фундаментального несовершенства человеческих существ и сильную зараженность последних ошибочными представлениями, иллюзиями и предрассудками. И среди человеческих предрассудков самый распространённый и одновременно самый вредоносный — чрезмерно завышенные представления о качестве своих знаний и мышления.
И как раз в российской бизнес-среде, на курсах MBA, мне пришлось несколько лет назад столкнуться с совершенно неадекватной реакцией успешных собственников и топ-менеджеров на попытку дать им попробовать, насколько их мышление отличается от критического мышления, т.е. насколько они в мышлении начинающие любители, а отнюдь не профессионалы. Группе, в которой начинался курс «Принятие решений», был дан простой тест из 30 заданий на различные аспекты анализа информации, выбора решений, логику и т. д. После предъявления ключа у части группы, включавшей самых амбициозных бизнесменов и менеджеров, половина и более ответов оказались неверными. Вместо того, чтобы задуматься и воспользоваться этим уроком для совершенствования своих интеллектуальных умений, несколько человек возмутились в самых резких выражениях авторами теста, преподавателем и «дурными американцами» и с криками покинули аудиторию. С оставшимися слушателями мы затем весьма плодотворно разбирали допущенные ошибки, которые были для них хоть и неприятными, но крайне интересными и поучительными.
Давайте поставим прямо напрашивающийся вопрос: «Можно ли надеяться на сколько-нибудь серьёзное и глубокое модернизационное и инновационное развитие бизнеса, если многие его «капитаны» боятся выявления своих ошибок и невежества как чёрт ладана?» Вопрос получается риторическим, поскольку отрицательный ответ тут единственно возможный.
«Чисто не там, где метут, а там, где не сорят». Иными словами, успешно развивается не та деятельность, агенты которой ищут новации, «безошибочно решающие все проблемы», а та, агенты которой тщательно ищут ошибки любой застарелости и старательно их избегают и ликвидируют. И этот главный секрет успеха называется «принцип Анны Карениной» [5], гениально сформулированный Л. Толстым в первом предложении одноимённого романа: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».
Расшифровывается этот тезис так: счастливые семьи (компании, организации, государства) не знают «позитивных» секретов успеха и счастья, а методично и трудолюбиво устраняют или обходят основные ошибки или ловушки, тогда как для несчастных семей (компаний, организаций, государств) становится началом бедствия любая незамечаемая или непризнаваемая ошибка, как любая дырка в воздушном шаре ведёт к катастрофе. В связи с этим очевидна ложность так называемого «позитивного мышления», уместного лишь в короткие перерывы постоянной работы над ошибками. Другое дело, что сама работа над ошибками, т.е. постоянное применение критического мышления для решения мало-мальски серьёзных вопросов, может быть и позитивной, и местами весёлой, что ярко проявляется, например, в разных формах сатиры и иных жанров высмеивания иллюзий, глупостей и абсурда. Да и чего, кроме громкого смеха, достоин тот, кто серьёзно верит в свою непогрешимость и готов громить любого, указывающего на ошибки?
А в России основная масса людей, управляющих государством и бизнесом, и сорят со всей силой своей глупости, и нисколько не думают подметать горы своих огрехов, а уж смеяться над собой они не только себе не позволяют, но даже беззащитным хрупким девчонкам затыкают рот всей силой полиции и суда. Но при этом, будучи по уши в ошибках и заблуждениях, давно выявленных и изученных, мнят себя всезнающими и всеумеющими и надеются волшебным образом — без критики и работы над ошибками — всех обогнать и победить. Если переосмыслить известное древнее изречение, то, когда боги хотят кого-то покарать, того они лишают критического мышления и способности к принятию критики.
Если бы я ставил диагноз российскому бизнесу и менеджменту, то прежде всего указал бы на основные фобии (страхи): критикофобия, ошибкофобия (эрратофобия), мыслефобия и словофобия. Эти четыре фобии образуют две пары тесно связанных между собой страхов. Страх критики определяется страхом увидеть и признать свои ошибки, как будто они — голова Медузы Горгоны. А страх перед сложными уровнями мышления тесно связан с фобией в отношении научной терминологии и ведёт к бегству от освоения необходимых теорий в примитивно понимаемую «практичность» и в бедный жаргон простых моделей и объяснений.
Указанные фобии имеют своим источником миф о волшебстве успеха: успешность бизнеса и карьеры рассматриваются как чудесные средства, освобождающие от ярма несовершенства, от критики и от сложной мыслительной работы (и от многих других видов работы, прежде всего от работы над собой). Поддержание этого мифа и ведёт к патологической боязни и избеганию как собственного, так и стороннего критического мышления; к истерическому отрицанию ошибок и к распространению самых примитивных языковых форм в качестве культурной нормы. Всё это звенья одной цепи — цепи, которая тянет в пропасть...
Критическое мышление — это профессионализм в мышлении, в овладении которым выделено 6 уровней. Оно очень существенно отличается от того, что некоторые западные специалисты по бизнес-образованию и бизнес-консультированию называют «деловым мышлением» [4], предлагая на деле очень поверхностные и дилетантские схемы. Сам заголовок только что указанной книги содержит фразу, полностью дискредитирующую всё содержание: «Правила, позволяющие принимать безошибочные решения — сразу и по любым вопросам!» Подобных правил нет и не может быть, а такое утверждение указывает на низкий уровень мыслительных умений (но не способностей — они просто не учились умелому, т.е. критическому, мышлению) самих авторов.
Способность к критике и самокритике и признание критически низкого уровня мыслительных умений абсолютного большинства людей независимо от образования и занимаемых должностей — ядро и стержень критического мышления, чем и обусловлен выбор термина. Эти «ядерные» принципы предполагают признание фундаментального несовершенства человеческих существ и сильную зараженность последних ошибочными представлениями, иллюзиями и предрассудками. И среди человеческих предрассудков самый распространённый и одновременно самый вредоносный — чрезмерно завышенные представления о качестве своих знаний и мышления.
И как раз в российской бизнес-среде, на курсах MBA, мне пришлось несколько лет назад столкнуться с совершенно неадекватной реакцией успешных собственников и топ-менеджеров на попытку дать им попробовать, насколько их мышление отличается от критического мышления, т.е. насколько они в мышлении начинающие любители, а отнюдь не профессионалы. Группе, в которой начинался курс «Принятие решений», был дан простой тест из 30 заданий на различные аспекты анализа информации, выбора решений, логику и т. д. После предъявления ключа у части группы, включавшей самых амбициозных бизнесменов и менеджеров, половина и более ответов оказались неверными. Вместо того, чтобы задуматься и воспользоваться этим уроком для совершенствования своих интеллектуальных умений, несколько человек возмутились в самых резких выражениях авторами теста, преподавателем и «дурными американцами» и с криками покинули аудиторию. С оставшимися слушателями мы затем весьма плодотворно разбирали допущенные ошибки, которые были для них хоть и неприятными, но крайне интересными и поучительными.
Давайте поставим прямо напрашивающийся вопрос: «Можно ли надеяться на сколько-нибудь серьёзное и глубокое модернизационное и инновационное развитие бизнеса, если многие его «капитаны» боятся выявления своих ошибок и невежества как чёрт ладана?» Вопрос получается риторическим, поскольку отрицательный ответ тут единственно возможный.
«Чисто не там, где метут, а там, где не сорят». Иными словами, успешно развивается не та деятельность, агенты которой ищут новации, «безошибочно решающие все проблемы», а та, агенты которой тщательно ищут ошибки любой застарелости и старательно их избегают и ликвидируют. И этот главный секрет успеха называется «принцип Анны Карениной» [5], гениально сформулированный Л. Толстым в первом предложении одноимённого романа: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».
Расшифровывается этот тезис так: счастливые семьи (компании, организации, государства) не знают «позитивных» секретов успеха и счастья, а методично и трудолюбиво устраняют или обходят основные ошибки или ловушки, тогда как для несчастных семей (компаний, организаций, государств) становится началом бедствия любая незамечаемая или непризнаваемая ошибка, как любая дырка в воздушном шаре ведёт к катастрофе. В связи с этим очевидна ложность так называемого «позитивного мышления», уместного лишь в короткие перерывы постоянной работы над ошибками. Другое дело, что сама работа над ошибками, т.е. постоянное применение критического мышления для решения мало-мальски серьёзных вопросов, может быть и позитивной, и местами весёлой, что ярко проявляется, например, в разных формах сатиры и иных жанров высмеивания иллюзий, глупостей и абсурда. Да и чего, кроме громкого смеха, достоин тот, кто серьёзно верит в свою непогрешимость и готов громить любого, указывающего на ошибки?
А в России основная масса людей, управляющих государством и бизнесом, и сорят со всей силой своей глупости, и нисколько не думают подметать горы своих огрехов, а уж смеяться над собой они не только себе не позволяют, но даже беззащитным хрупким девчонкам затыкают рот всей силой полиции и суда. Но при этом, будучи по уши в ошибках и заблуждениях, давно выявленных и изученных, мнят себя всезнающими и всеумеющими и надеются волшебным образом — без критики и работы над ошибками — всех обогнать и победить. Если переосмыслить известное древнее изречение, то, когда боги хотят кого-то покарать, того они лишают критического мышления и способности к принятию критики.
Если бы я ставил диагноз российскому бизнесу и менеджменту, то прежде всего указал бы на основные фобии (страхи): критикофобия, ошибкофобия (эрратофобия), мыслефобия и словофобия. Эти четыре фобии образуют две пары тесно связанных между собой страхов. Страх критики определяется страхом увидеть и признать свои ошибки, как будто они — голова Медузы Горгоны. А страх перед сложными уровнями мышления тесно связан с фобией в отношении научной терминологии и ведёт к бегству от освоения необходимых теорий в примитивно понимаемую «практичность» и в бедный жаргон простых моделей и объяснений.
Указанные фобии имеют своим источником миф о волшебстве успеха: успешность бизнеса и карьеры рассматриваются как чудесные средства, освобождающие от ярма несовершенства, от критики и от сложной мыслительной работы (и от многих других видов работы, прежде всего от работы над собой). Поддержание этого мифа и ведёт к патологической боязни и избеганию как собственного, так и стороннего критического мышления; к истерическому отрицанию ошибок и к распространению самых примитивных языковых форм в качестве культурной нормы. Всё это звенья одной цепи — цепи, которая тянет в пропасть...
Комментариев нет:
Отправить комментарий