Восстание клерухов - Слова с Гасаном Гусейновым - RFI

Вежливая зелень, или Восстание клерухов - Слова с Гасаном Гусейновым - RFI

СЛОВА С ГАСАНОМ ГУСЕЙНОВЫМ -  Опубликовано : Четверг 06 Март 2014 - Последнее обновление : Четверг 06 Март 2014

Гасан Гусейнов

Фукидид сохранил для нас удивительный политический диалог, который состоялся почти две с половиной тысячи лет назад.

Вежливая зелень, или Восстание клерухов

Слушать (06:37)

06/03/2014 Автор: Гасан Гусейнов

В 416 году до нашей эры Афины – тогдашняя сверхдержава Восточного Средиземноморья – решили присоединить к своему морскому союзу остров Мелос, который в Пелопоннесской войне между афинянами и спартанцами сохранял нейтралитет. Осадив город, афиняне спросили мелосцев, готовы ли те провести с ними переговоры о сдаче острова. Мелосцы, по словам Фукидида, ответили так:

- Мы не против предложения обсудить дело. Но ваши военные приготовления, а не только намерения, явно противоречат вашим словам. Ведь вы явились как судьи с заготовленным приговором. И если это так, нас ждет война. Если же мы сразу сдадимся, рабство.

Афиняне: Ну что ж вы начинаете строить догадки, давайте лучше вместе обсудим, как спасти ваше государство!

Мелосцы: В нашем положении вполне разумно обмениваться разными мнениями, особенно если речь идет о нашем спасении. Что ж, давайте говорить на ваших условиях.

Афиняне: Отлично. Мы готовы не вспоминать обиды, которые вы нам наносили. Политика – искусство возможного и полезного. Право имеет смысл только тогда, когда равные по силе признают общую необходимость. А если один силен, а другой слаб, какое право? Сильный требует возможного, а слабый – подчиняется.

Мелосцы: О праве вы говорить не хотите. Но хотя бы идею общего блага и справедливости не отвергайте! Ведь может прийти конец и вашему владычеству, и тогда другие оправдают свое возмездие вашим же примером.

Афиняне: Нас не печалит, что может прийти конец и нашему владычеству. Страшнее всего, когда подданные восстают против своих повелителей и побеждают тех. Но мы-то хотим господствовать над вами не во вред вам, мы хотим вашего спасения к обоюдной выгоде.

Мелосцы: Неужели рабство может быть нам столь же полезно, сколь вам – владычество над нами?

Афиняне: Тут вот какое дело: вам выгоднее покориться нам, чем заставлять нас убивать вас.

Мелосцы: А может быть, вам все-таки оставить нас в покое при условии соблюдения нейтралитета и невступления во враждебные вам союзы?

Афиняне: Ваша вражда даже полезнее для нас, чем признание вашего нейтралитета. Сломив вас, мы докажем всем остальным свою мощь, оставив вас в друзьях, мы покажемся слабаками. Подчинив вас, мы не только расширим свое господство, но будем чуствовать себя в большей безопасности.

Мелосцы: Но зачем вам делать врагами все государства, которые до сих пор соблюдали нейтралитет? Ведь вашими недругами станут и те, кто никогда не помышлял об этом.

Афиняне: Большие державы слишком неповоротливы для принятия серьезного решения. Нам сейчас опаснее мелкие непокоренные государства: их безрассудная любовь к свободе может повредить и им, и нам.

Мелосцы: Если вы идете на такой риск, чтобы завоевать нас, то для нас, пока еще свободных, было бы великой низостью и трусостью не испробовать все средства спасения, лишь бы не стать рабами!

Афиняне: Но вы же не в силах противостоять нам!

Мелосцы: Военное счастье иногда бывает на стороне заведомо слабого. Ясно одно: если мы уступим вам без боя, то лишаемся всякой надежды, а если будем сопротивляться, то хоть какая-то надежда остается. Да и спартанцы нам, наверное, помогут.

Афиняне: Неужели вы не понимаете, что выгода зависит от безопасности, а справедливая и честная политика приносит одни неприятности? Да и маловероятно, чтобы при нашем господстве на море спартанцы решились защищать ваш остров.

Мелосцы: Если они не смогут помочь нам на море, они могут напасть на ваши земли или на земли ваших союзников на материке, и тогда вам придется воевать уже не за чужую страну, а за свой дом!

Афиняне: Не поддавайтесь тому ложному чувству чести, которое чаще всего толкает людей на гибель. Мы предлагаем вам на выбор войну или безопасность, не настаивайте на худшем. Рискнете всем – всё и потеряете!

Сопротивление мелосцев афинянам удалось сломить, только склонив к измене кого-то из островитян. Они захватили остров, убили всех взрослых мужчин, женщин и детей обратили в рабство, а на остров прислали 500 клерухов – афинских-колонистов, которые постепенно закрепляли за афинами права на новоприсоединенные территории и предотвращали поползновения местных жителей восстановить суверенитет.

В этой точке дело становится для нас актуальным. Основная часть нынешнего населения Крыма – это наследники и последователи советских клерухов – переселенцев из других регионов европейской России, которых разместили на полуострове после депортации оттуда крымских татар.

В отличие от стран Балтии, где советские клерухи и их наследники были ограничены в правах по языковому принципу, Украина подобной политики не проводила. Многоязычие Крыма если кого-то и раздражало, то все-таки не выливалось в заметные конфликты. Но Украине не помогло и это. Примордиальные колониальные инстинкты Кремля нашли бы другой удобный повод для захвата Крыма.

А вот мелосское торжество афинян продлилось недолго. Через несколько лет военная мощь афинян рухнет. От безопасности не останется и следа. Эллада будет захвачена македонцами, а потом две тысячи лет переходить из рук в руки – от империи к империи, ни одна из которых не доживет до наших дней. Чудесной маленькой страной в составе Европейского Союза Греция станет уже на нашей памяти.

Фукидид сохранил для нас этот диалог, дословно переданный здесь с минимальными сокращениями, чтобы было понятно, из каких яиц вылупились те безымянные и вежливые зеленые люди, которых выпустили на берег Северного Причерноморья. 

TAGS: ГРЕЦИЯ - ИСТОРИЯ - КРЫМ - РОССИЯ

Поджог Севастополя / Владимир Пастухов

Владимир Пастухов: Поджог Севастополя - ПОЛИТ.РУ

13 марта 2014, 20:33 крымский кризис Украина

ВЛАДИМИР ПАСТУХОВ

Поджог Севастополя

Владимир Пастухов, "Полiт.ua" Владимир Пастухов, "Полiт.ua"

Есть события, самостоятельное значение которых меркнет в сравнении с последствиями, которые они вызвали к жизни. Выстрел в Сараево спровоцировал сход такой политической лавины, что детали подготовки и исполнения убийства наследного принца мало кого, кроме историков, интересуют. Интервенция в Крыму может оказаться прологом к таким грандиозным событиям в самой России, что скоро о ней самой будут вспоминать как о второстепенном историческом факте.

Пробуждение основного инстинкта

Вмешательство России в гражданскую войну в Украине (а, скорее, провокация этой войны) вызваны не столько внешнеполитическими причинами (экономические интересы России в регионе, геополитическая стратегия Москвы, исполнение гуманитарной миссии и так далее), сколько причинами внутриполитическими. Агрессия - это реакция на предреволюционную смуту в самой России, своего рода игра Владимира Путина на опережение.

Крымскую (и в целом украинскую) кампанию необходимо рассматривать в двух плоскостях: не только в военно-политической, но и в мистически-символической. Причем вторая плоскость гораздо важнее первой. Крым – это кодовое слово в русской исторической памяти. Потеря Крыма – одна из самых глубоких рубцов, возникших в народном подсознании после распада советской Империи. В этой точке сходится бесчисленное количество оголенных нервов русского мира. Горечь от потери Крыма находится за пределами рационального восприятия и живет практически в каждом русском сердце. Поэтому Путин не просто послал войска в Крым. Он повернул ключ зажигания в национальном подсознании, мгновенно введя население огромной страны в состоянии аффекта. Как только были произнесены сакральные слова «Крым» и «война», в душах десятков миллионов людей включился «основной инстинкт» и раздался «рев племени». И теперь этот «рев племени» стал объективным фактором, определяющим общественно-политическую обстановку в стране.

Одним движением политического тумблера народ был переведен из одного психологического состояния в другое, и теперь всем надо привыкнуть жить с другим народом. Первыми новый настрой почувствовали на себе СМИ, вынужденные одно за другим отключать функция комментария из-за перехлестывающей через край ненависти. С сегодняшнего дня истерическое состояние аффектированных масс – это объективная реальность русской жизни.

Черная революция

Похоже, революция, о которой так много говорили либерально настроенные граждане, начиная с 2011 года, произошла, однако выглядит она не совсем так, как ожидали. То, что революция в России будет окрашена отнюдь не в оранжевые цвета, понимали многие. Но на то, что ее возглавит сам Путин, мало кто рассчитывал. Тем не менее, произошло именно это – Путин запустил в России революционный процесс, организовав поджог «крымского рейхстага».

Кремль решил не ждать, пока кто-то поставит под вопрос авторитарную легитимность существующей власти, а стал сам разрушать ее по собственной инициативе, чтобы заменить новой тоталитарной легитимностью. Все давно шло к этому, но события в Украине стали катализатором, резко ускорившим процесс. Я должен согласиться с Глебом Павловским в том, что итогом этого процесса станет изменение общественного строя современной России (если, конечно, все будет доведено до конца).

Похоже, что в конце прошлого года в Кремле было два сценария купирования революции: вегетарианский (в рамках которого вышел на свободу Ходорковский и были произведены другие символические пассы) и черносотенный. Теперь остался всего один — и российский бронепоезд на полном ходу проскочил еще одну политическую развилку по дороге в исторический тупик. Печальный опыт 2011 года никого ничему не научил.

Символическим актом, подводящим черту под эпохой, стал домашний арест Алексея Навального. Громкие антикоррупционные разоблачения Навального так и не стали поводом для власти «закрыть» его. А вот его обращение в связи революцией в Украине и национальными интересами России – стало. Стоило Навальному выйти за привычные рамки и проявить себя зрелым политиком, сформулировавшим не популистскую, а принципиальную позицию по краеугольному вопросу общественного развития, как нервы у власти не выдержали.

У последней черты

Проблема состоит в том, что ввести общество в аффектированное состояние легко, но вывести его из этого состояния практически невозможно. Германии для этого потребовалось проиграть Вторую мировую войну, СССР – потерпеть поражение в холодной войне. Трудно представить себе, катастрофа какого масштаба должна теперь произойти, чтобы наступило отрезвление десятков миллионов людей, сознание которых буквально выключено агрессивной всепроникающей пропагандой.

Но еще хуже то, что тот, кто ввел общество в этот патриотический раж, тут же потерял контроль над происходящим. Кремль не может сказать, что это была шутка, что у России были учения в Крыму, а власти Украины уже стали легитимными и пора обсудить с ними снова цену на газ. В обществе порождены аппетиты, удовлетворять которые придется ежедневно, скармливая патриотам одну жертву за другой. Демиург черной революции превращается теперь в ее раба. Он должен следовать уже не своей логике, а логике больного воображения порожденного им чудовища.

Надо свыкнуться с мыслью, что теперь многое будет совершенно иным, чем было раньше. Старое, пусть плохонькое, но терпимое и приличное, будет теперь очень быстро заменяться новым, ужасным и нестерпимым. И быстрого выхода из этой ситуации не будет. Потому что ключи от ее разрешения уже не находятся в России. Боюсь, что в России изнутри уже ничего нельзя сделать, чтобы выскочить из той наезженной исторической колеи, в которую страна снова свалилась, как ничего нельзя сегодня сделать изнутри в Северной Корее, как бы ни желали этого глубоко законспированные противники режима. Теперь не только Путин — заложник ситуации в России, но и сама Россия — заложник общей мировой ситуации. Ее судьба зависит исключительно от конъюнктуры внешних рынков. Эта конъюнктура частью неуправляема, частью управляема. Но те, кто ею управляют, должны понять, что произошло. А это не произойдет сразу, так как сработает эффект запаздывающей рефлексии. Потребуется значительное время, чтобы лидеры мировой политики и флагманы мировой экономики поверили в реальность случившегося. Ведь если даже нам, русским, это сложно, то иностранцем это сложно и подавно.

Между первым и последним актами драмы будет значительный лаг по времени. Сколько трагедий уместится в этом отрезке, предугадать невозможно. В двадцатом веке туда влезла целиком мировая война. Надеюсь, история человечество чему-то научила и так далеко дело не зайдет. Тем не менее, когда осознание масштаба проблемы придет и перемена общественного мнения по отношению к России выкристаллизуется в консолидированную политическую волю объединенных наций, в России начнется Армагеддон. Подойдя к Чонгарскому проливу с обратной стороны, Россия второй раз в течение ста лет оказалась у последней черты.

Дырка от бублика и водоворот безумия

Радио ЭХО Москвы :: Дырка от бублика / Л. Радзиховский

ДЫРКА ОТ БУБЛИКА

13 марта 2014, 11:35

Чем ближе «референдум» с заранее известным результатом – тем менее понятен результат этого референдума! 

Что большинство выскажется за присоединение к РФ, ясно – иначе не стоило и референдум проводить. 

Но что России делать с этой ПИРРОВОЙ ПОБЕДОЙ? 

1. Россия – как истинный БРАТ («САМ погибай – а брата выручай»!) ПРИСОЕДИНИТ к себе Крым. 

Т.е. присоединит к своим проблемам – ПРОБЛЕМЫ Крыма. 

Экономически проблемно-дотационный регион, несовременные курорты которого МОЖНО БЫЛО БЫ сделать конкурентоспособными – но какой же псих вложит хоть рубль в регион, куда никто из иностранцев уже никогда не поедет, т.к. его статус никто не признает... 

Национальные проблемы – глава Крымских татар четко объяснил Путину, что татары этот «референдум» не признают, да еще будут опираться ВНУТРИ России на Татарстан. 

СЕПАРАТИСТСКИЕ – если сегодня в Крыму антиукраинский, русский сепаратизм, то завтра он развернется в АНТИРУССКИЙ, Украинский сепаратизм! 

И т.д., и т.п. 

В общем – получили дырку от бублика... 

Зато отняли эту дырку, эту головную боль у братской Украины... 

Но СОБСТВЕННО проблемы Крыма – ничто по сравнению с той ЦЕНОЙ, которую Россия должна будет уплатить за радость... заполучить эти проблемы! 

Цена проста – РЕПУТАЦИЯ АГРЕССОРА И ЗАХВАТЧИКА. 

Союзников в мире нет и не будет. КНР усмехается углами рта – мы не при чем... 

СНГ угрюмо молчит (только могучая Киргизия уже резко осудила всю затею с Крымом!). Итак, РФ – в полном одиночестве перед США + ЕС. 

И начнется МЕДЛЕННОЕ УДУШЕНИЕ. 

Без резких санкций – зачем же-с? Удушение в том ритме, который УДОБЕН Западу. И на государственном уровне, и на уровне частных компаний (какой дурак вложит хоть доллар в страну с ненадежным будущим, как РФ? Значит – прощайте кредиты!), разрыв – нитка за ниткой – научно-культурно-гуманитарных связей с Агрессором и оккупантом. 

Плюс к этому – НЕИЗБЕЖНЫЙ в любом случае, объективно неизбежный экономический застой. 

Нет, Западу НИЧЕГО НЕ НАДО ДЕЛАТЬ. 

«Ты САМ этого хотел, Жорж Данден!». «Падающего – толкни». Даже не толкни – лишь ПОДТОЛКНИ... 

В этих условиях, политический кризис НЕИЗБЕЖЕН – по мере того, как уровень жизни падает, и нарастает мысль «ЗА ЧТО? За – КРЫМ?!!!». 

И никакой ТВ-лай ситуацию не спасает. Чем громче проклинают Запад – тем злее напоминают, что ведь это все – ИХ санкции... за Крым!!! 

Чтоб удержать ситуцацию при падающем уровне жизни, нужен уже не информ-террор, а ПРОСТО ТЕРРОР. 

Как при Сталине А этого – НЕ БУДЕТ. Некому это делать и НЕЗАЧЕМ. 

Итого – Россия САМА СЕБЯ ЗАГОНЯЕТ в Крымский бублик. 

Зачем – РАДИ Украины! 

Чтоб Украина: 

а) избавилась от проблем Крыма; 

б) сплотилась против «внешней угрозы»; 

в) ПОЛУЧИЛА СТАТУС МЕЖДУНАРОДНОЙ СТРАДАЛИЦЫ-МУЧЕНИЦЫ, которой надо помочь. 

Вот СУМЕЕТ ли Украина воспользоваться теми картами, которые ей так лихо стасовала Россия – это ВОПРОС. 

Большой вопрос. Но тут уж – извините, братья, больше Россия для вас ничего сделать не могла. Дальше – сами... 

2. Опомнившись – буквально на краю Крымобрыва – Рос. (Путин) дает задний. 

Крым – НЕ присоединяется к России. 

Крым становится Абхазией-2. 

Увы... 

Да, это СМЯГЧАЕТ режим международной изоляции. Но – не отменяет его совсем. 

Проблемы «независимого острова» все равно лягут на Россию. 

По крайней мере – экономические проблемы. 

Экономический кризис – стагнация, стагфляция или как-там-ее-назовут – в России ВСЕ РАВНО НЕИЗБЕЖНА. 

Это даже не от политики зависит. 

И вот на эту стагнацию-стагфляцию наложится... МОРАЛЬНАЯ ФРУСТРАЦИЯ! 

«Как?! Мы ПОЧТИ ПОЛУЧИЛИ Крым – и отдали! От страху перед Западом! Мы – ПРОИГРАЛИ (да-да, как ни сласти пилюлю!). 

ТАК НА ХРЕНА ЖЕ ЛЕЗЛИ?!!». 

Президент страны имеет полное право на любые ошибки, слабости, провалы и т.д. 

О чем речь? Чиновник, политик, сменяемый президент... 

Дырка от бублика... 

ВОЖДЬ – НЕ ИМЕЕТ. 

Много прав имеет Вождь – неограниченные права. Одного права нет – ОТСТУПАТЬ. Можно НЕ НАСТУПАТЬ – никто не тянет. Но поднявшись над окопом – ОБЯЗАН ИДТИ ВПЕРЕД! А отступающий Вождь – уже не Вождь... 

И ВСЕ ЭТИ ПРОБЛЕМЫ – НА РОВНОМ МЕСТЕ. 

ЗАЧЕМ? 

«Не дает ответа».

Конец российских элит / Ирина Демченко

Радио ЭХО Москвы :: Конец российских элит

Ирина Демченко: Конец российских элит

Владимир Путин еще в 2007 году сетовал, что после смерти Махатмы Ганди ему не с кем поговорить. Теперь, видимо, уже и выпить не с кем...

---

Бесплодность российской педагогики и крах российского образования

Педагогика бессильна

Вести образования. № 6 (89) от 12 марта 2014 г.

Александр Адамский

[Выделено жирным шрифтом мною. — Е.В.]

Есть такое выражение: «Медицина бессильна».

Обычно его используют, когда никакие лекарства или процедуры уже не помогают, у человека закончились силы бороться с болезнью, жизнь уходит, больной угасает.

К несчастью, мне пришлось услышать эти страшные слова совсем недавно, и я знаю, что ощущение бессилия, безнадежности парализует тебя, делает твою жизнь пустой и бессмысленной — видишь, как близкий тебе человек уходит, и ничего не можешь сделать. И все вокруг готовы помочь, все понимают, как это тяжело, буквально все близкие и настоящие друзья пытаются взять на себя частицу твоей боли и страдания, но никто и ничто не может изменить главного — потеря неизбежна. 

Врачи, лекарства, технологии, оборудование, уход — делается все возможное, и ничего нельзя изменить. Медицина бессильна. 

Мой папа был фронтовиком, учителем, директором школы на Украине, и в конце жизни стал лидером ветеранов и инвалидов Второй мировой войны на юге Израиля. Его хоронили уже очень пожилые ветераны, участники войны, эти люди стали частью нашей семьи, а мы стали их родными и близкими. 

По безумному совпадению, все это происходило на фоне событий на Украине, в Крыму, когда по телевизору непрерывно шли кадры почти войны. 

И каково это было видеть тем, кто своей кровью поливал землю Украины? 

Страшная мысль сидела в моей голове все эти печальные дни: «Хорошо, что он этого не видит…». 

… 

Вот вам и цена образования: все действующие политики и почти все граждане назубок знают даты и факты военной истории, когда началась та или другая бойня, кто командовал каким соединением, сколько пушек и самолетов участвовало, сколько людей погибло. И массово поддерживают саму возможность начала новой войны.

Все, кто сегодня принимает решения в России, учились в школе и проходили историю, и слепо, и бездумно могут втянуть мир в новую войну.

Вот вам и цена образования. 

Ни следа рефлексии, анализа, обобщения, внутреннего плана действий, способности понимания ситуации, постановки задачи, поиска средств решения задачи, формирования системы оценки результата действия — вместо этого тупое втягивание двух народов в слепую вражду и кровопролитие. 

И с другой стороны — уровень образования нации: позволить себя оболванить, подчиниться истерии и слепо верить пропаганде. 

Это, помимо всего прочего, приговор системе образования: чему же люди учились и чему научились? 

Судьба сама дает знаки, подсказывает: в 1914-м все начиналось примерно так же — вступились за братьев-славян, в результате потеряли страну и миллионы людей. И в 39-м присоединили Западную Украину и Белоруссию. И в 56-м, и в 68-м «несли свободу братским народам». И в 79-м вошли в Афганистан, по официальной версии, «за несколько часов до того, как туда вошли войска НАТО». 

И в 90-х посылали солдат на смерть в Чечню, бездумно и жестоко. 

Война уже началась в наших головах и в наших душах. Мы уже не знаем, что отвечать нашим друзьям и братьям из Украины, для которых мы уже часть враждующей стороны. Мы все, а не только власть. И нам всем придется отвечать за безумие авантюристов, подталкивающих сегодня Россию к вооруженному конфликту. 

Я не думаю, что найдется хоть один учитель в здравом уме и трезвой памяти, который будет ратовать за войну. Это своего рода трагическая аттестация на профпригодность: стандарт учителя – противостоять насилию. 

Известно, что кроме жертв среди солдат и мирного населения, война формирует потерянное поколение. 

Поколение, прошедшее войну, становится настолько травмированным, что нормальные отношения между людьми долго-долго восстанавливаются после окончания бойни. 

А учитывая традиционное для российской армии пренебрежение отдельно взятой солдатской жизнью, когда ради победы над противником не щадят живой силы, поколение участников возможной войны будет психологически покалечено сильнее, чем «афганцы» и участники войн 90-х годов. Потому что убивать придется родственников. 

…Я не люблю революции и много раз писал о том, что революционеры больше не нужны. Революции пожирают детей, и мне очень жаль, что в Украине дошло дело до революции. 

Мне противны радикал-националисты любой масти. Ненавижу, когда начинают высчитывать, «сколько в нашем оркестре русских, сколько украинцев, сколько евреев»… 

Для меня институциональный порядок, когда работают нормы и правила, а не воля и политическая целесообразность, — такая же ценность, как свобода и права человека.

Но видим ли мы сегодня в Украине политический террор со стороны действующего правительства, реальную угрозу национальным меньшинствам? Геноцид, погромы, этнические чистки?

Но все это может произойти, если начнется стрельба и начнут гибнуть люди. 

Кому пришла в голову безумная идея демонстрировать саму готовность применения силы и оружия в суверенном государстве? 

Здесь даже коррекционная педагогика бессильна. 

И если в стране будет нагнетаться истерия военного вмешательства, игра мускулами, оправдание войны — школы можно закрывать. Педагогика бессильна против запаха крови и героики убийства. 

…Мой отец был солдатом и учителем. 

Он родился в 1922 году, из его сверстников только трое из сотни вернулись с войны. 

Из этих троих уже почти никого не осталось. 

Дайте им дожить в мире.

12 марта 2014 г.

Крымский крах: почему Россия неконкурентоспособна?

Конец прекрасной эпохи - Росбалт.ру Дмитрий Губин

Росбалт, 05/03/2014 18:39

Блог-пост, Крым, Украина, Путин, Дмитрий Губин

Конец прекрасной эпохи

Карикатура Александра Сергеева, из архива газеты "Час пик"

Никогда еще россияне не жили так хорошо, как при Владимире Путине. Это факт, который бессмысленно отрицать.

Можно, конечно, говорить, что "это не Путин, а высокие цены на нефть" — но нет, это Путин. При Брежневе, положим, цены на нефть тоже были замечательно высоки, однако ж доходы профукивали: на помощь братским режимам, на строительство неэффективных заводов…

Конкретно вклад Владимира Путина в подъем уровня жизни состоит в том, что Россия впервые с времен Петра I отказалась от технического соревнования с Западом, сконцентрировавшись на развитии и обслуживании сырьевых отраслей — и почти отказавшись от развития несырьевых.

Нравится эта идея или нет, но она принесла наглядный и очевидный результат – ровно такой, какой ощущает любой владелец "Жигулей", пересевший на иномарку. Путин перестал вкладывать силы в условный "АвтоВАЗ". Пользуясь удачной конъюнктурой, он стал продавать сырье, а на вырученные деньги — условно говоря, покупать иномарки. Вот вам модная теория win-win в действии, все довольны.

То, что при этом Путин не обижал (мягко говоря) своих, нельзя признать серьезным упреком. Если рядовой сотрудник получает достаточно, чтобы оплатить кредит, ипотеку, да еще и отложить на отпуск, то совершенно неважно, сколько получает его топ-менеджер.

Наконец, в заслугу Путину следует поставить и то, что он свою идеологическую революцию (отказ от технологического соревнования с Западом), по масштабам сравнимую с идеологической революцией Петра I (начало этого самого соревнования) никак не афишировал. Он правильно оценил, что вбитое в головы многолетнее русско-советское суеверие состоит как раз в необходимости соперничества – мы ж Гагарин, Королев, Туполев! И если прямо сказать, что Туполев остался в прошлом, то это вызовет вой. Зато можно говорить про величие нации, но со спокойным удовлетворением наблюдать, как в отечественном авиапарке на смену "Тушкам" приходят "Боинги" и "Аэробусы" — они надежнее, экономичнее, комфортнее, экономически выгоднее. Win-win.

О революционной идее нельзя было проговориться еще и потому, что она влечет за собой несколько последствий. Например: в рамках сырьевой парадигмы, в общем, не нужна наука — ни фундаментальная, ни прикладная, кроме тех отраслей, что обслуживают сырьевую структуру. Более того, развитие естественных и социальных наук даже вредно, поскольку нарушает социальный уклад (Владимир Путин правильно решил, что наиболее органичная форма для управления Россией – патримониальная автократия, а науки, хотя бы просто изучающие этот уклад, уже его нарушают). Высшее образование в сырьевой парадигме тоже не нужно и даже вредно — по тем же самым причинам. И свободные СМИ (в отличие от пропаганды) не нужны и вредны. В сырьевой стране высшее образование должно быть частью механизма формирования лояльного потребителя-патриота, и не больше – а те ректоры, которые этого не понимают или, понимая, не принимают, должны быть смещены. Поэтому разумно и правильно, что ректоров ведущих вузов не выбирают (как на Западе), а назначают.

Структура новой России такова: правит всем царь (пожизненно), далее следует класс приближенных и жалованных, далее – класс обывателей-потребителей. Возможно перемещение внутри классов. Нежелательно – из класса в класс. В принципе, идеально было бы свести Россию к трубе, которую обслуживают несколько миллионов китайцев (это экономически наиболее эффективно). Все прочие потребляют блага, доступные благодаря использованию трубы – и лучше всего, если ничего не делают, кроме обслуживания высшего класса и друг друга. И коррупция – неприятна, но не страшна: она есть доказательство силы государства, то есть наличия млека в сосцах.

Те, кто против этого – опасные идиоты: повторяю, так хорошо в России не жили никогда. Однако — и это тоже заслуга Владимира Путина – идиотов в сегодняшней России не убивают, не сажают, их даже не мочат в сортире на потеху толпе. Всем недовольным предлагают уехать и там орать на свободе сколько угодно. А если они не уезжают, но продолжают орать – наказывают не тюрьмой, а рублем. Отстраняют от кормушки. В отношении журналистов, например, это сделать особенно просто, поскольку журналистики в стране все меньше, а госпропаганды — все больше.

Это еще и очень гуманно, особенно с учетом того, что орущие про либерализм, свободы и Запад – как правило, глубоко русские люди, не способные ничего Западу предложить. А те, кто может (как Андрей Гейм) — давно на Западе. И это разумно и правильно, потому что чем раньше Запад начнет использовать в производстве геймовский графен, тем лучше будет России, которая готовый продукт импортирует за нефть. А вот если бы Гейм остался, то России было бы плохо, потому что здесь его открытие никто бы не использовал. И Западу без Гейма было бы плохо. И самому Гейму — тоже. А когда всем плохо – это неправильно. Правильно – это когда win-win, когда вертится потребительское колесо. И когда все помалкивают. Вот когда директор Курчатовского института Михаил Ковальчук недавно публично ляпнул, что создание инновационной экономики за пределами сырьевых отраслей в России и невозможно, и ненужно – это неправильно. Он — из класса приближенных. Должен понимать, что нельзя дразнить тех, кто недостаточно приближен.

Мне, положим, такая схема не очень нравится. Но это у меня заскок типа мечтаний девушки о принце. Если долго мечтать, можно в девках и засидеться. А надо — win-win. Чтобы и семья, и детишки, и доход. А если женщина все еще жаждет принца — ну так что ж, прынцы в условиях взаимного потребления приезжают прямо на дом, с почасовой оплатой.

Поэтому я текущую эффективность этой схемы признаю.

Так живем не только мы, но и Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ, проделавшие впечатляющий путь из шатров берберов к построенным по западным технологиям западными инженерами небоскребам.

И вот здесь наступает один очень сильно тревожащий меня момент. Снабжая другие страны сырьем, так сказать, на безальтернативной основе, в Кремле начали воображать, что Россия теперь в мире самая главная. И потому может спокойно прихватить Крым. А если кто вякнет – перекроем вентиль. Даже то, что мы должны миру 500 миллиардов долларов– это проблемы не наши, а мира. Можем и не возвращать. Долго они там продержатся — без тепла и без денег, которые мы взяли в долг, но в отместку за плохое поведение оставим себе?

Однако вопрос не в том, что Запад не продержится. А в том, как долго Россия в ее нынешнем виде сможет обходиться без западных товаров и услуг.

Количество слепцов, истошно вопящих: "А мы им перекроем газ!", стало превышать количество видящих, что перекрыть Западу газ — означает перекрыть себе кислород. И сейчас этот риск куда выше, чем раньше.

Просто потому, что при Петре I, всех Николаях, Сталине и Брежневе Россия была страной, умевшей, пусть и плохо, но самостоятельно строить и обслуживать собственные дома. То есть имевшей второсортную, уступающую в конкурентной борьбе, но все же собственную индустрию. Сегодня наше ключевое направление – поставка дров для Запада. Все остальное Запад поставляет нам. "АвтоВАЗ" давно дышит на ладан, причем на аппарате искусственного дыхания импортного производства. ГАЗа или "Москвича" вообще в помине нет, вместо них – импортные автосборки. И санкции против России в этих условиях могут означать вовсе не запрет на въезд в США или Евросоюз каких-нибудь депутатов или заморозку счетов. А, например, эмбарго на поставки машинокомплектов. Впрочем, нам и так нечем будет за машинокомплекты платить. Не девальвированным же рублем?

Эмбарго, кстати, уже вводилось против нас после одной короткой войны в 1939-м, когда за нападение и аннексию юга Финляндии СССР был исключен из Лиги Наций, а США наложили запрет на поставку в Советский Союз авиационных двигателей. Но тогда двигатели худо-бедно производили в СССР, и вообще, индустриализация (на проведение которой в 1938-м году, например, закупался каждый второй произведенный в США станок!) была вчерне завершена. Да и претензии к качеству жизни были другие, да и репрессии за претензии – тоже.

А сейчас я очень боюсь, что Запад померзнет-померзнет, да и решит проучить Россию. И когда все, что мы оттуда получаем (то есть от трусов до компьютеров), начнет исчезать, российский потребитель очень даже будет Западу сочувствовать. Потому что Запад заточен не только под потребление, но и под производство, то есть технологическое решение возникающих проблем.

Впрочем, у всех накоплен подкожный жирок, и никому не захочется дискомфорта.

Хорошо Гейму в Голландии! А нам-то что делать?

Дмитрий Губин, "Огонек"-Ъ