«Если кто-либо пользуется плодами от ссужаемых денег, всё равно, будут ли это монеты, или что-либо иное, то он пользуется плодами от вещи, которая принадлежит не ему, и поэтому это совершенно то же, как если бы он украл эти плоды» — так примерно описал мой любимый политический философ современности генерал Маркин «мошенническую» схему завладения ЮКОСом. В 90-е много было всего, но видеть мошенничество в бизнесе на заемные деньги как таковом — это новое слово. Вернее, очень старое.
Мадам Голодец объявила, что в частном секторе зарплаты необходимо регулировать, а на сэкономленные деньги (регулировать — это ведь снизить, а не повысить) — развивать экономику. Ранее Собянин сказал (и не просто сказал, а сделал), что собственность — это бумажка, которой народ не даст прикрываться.
Второй мой любимый политический философ современности — Борис Межуев — ведет вялотекущий крестовый поход против «частной жизни», которая суть предательство Государства, в целом, и среднего класса — который, потребляя, забыл, кому он всем в жизни обязан — в частности. А обязан врач, учитель, инженер — понятное дело — отнюдь не своим знаниям и труду.
Патриарх считает, что человеческому в мире уделяют слишком много внимания в ущерб божественному. С понятным выводом — что человека в себе неплохо бы преодолеть. Отринуть, так сказать.
Все скопом стонут о погрязшей в разврате языческой Европе, на которую варвары еще обрушат молот своего гнева.
Это очень хорошая повестка. Чувствуешь себя в гуще политической дискуссии раннехристианских философов. Александрия, век четвёртый. До рождения Маркса полторы тысячи лет. До Савонаролы — тысячу. Как и до Мюнстерской коммуны, и «Утопии» Мора.
Это очень странно выглядит, но получается, что мы до сих пор не определили, не осмыслили и не приняли самые казалось бы аксиоматические понятия — «частное», «общее», «собственность», «закон», «государство», «деньги». Нашего Рима — СССР — уже нет. Нового мира — ещё нет. Впереди — в ближайшей перспективе — добрый честный феодализм. Там — в процессе — и осознаем и что такое собственность, и для чего нужны законы, и чем ценна частная жизнь. А потом — даст Бог — и до Возрождения дотянем.
