Эпоха профанов — ezhov_dmitry

Общее Дело - Эпоха профанов.
Давно хотелось поговорить на тему, поднятую Мишей Белым. Поэтому в продолжение
Периодически выступаю перед молодыми журналистами в рамках, разного рода образовательных и общественных программ. Если честно, из эгоистических, в основном, побуждений – просто, как Диоген, ищу людей. А с ними все хуже. Все чаще видишь неадекватное самомнение и все реже реальную способность делать продукт.

Летом в рамках школы журналистики делал семинар и выступал перед старшеклассниками. Школьники уверены в своей способности начинать работать уже сейчас. Быть «профессионалом». «Приду, сниму сенсацию на телефон, завешу на Ю-тьюб и будет миллион посещений. Пока вы все тут паритесь». Помните пиксаровский мультик «Валл-И»? Мы все более становимся такими жирными бездарными пассажирами. Да вот только созданный талантливыми предками и обеспечивающий нам комфорт космический корабль уже трещит по швам и сыпется всей инфраструкутрой (Саяно-Шушенская – самая яркая, но далеко не единственная иллюстрация).

Понятие «профессионал» сегодня, зачастую просто химера, мем, часть нашего все более разлагающегося на части без целого мира. Любая попытка реализовать «профессионала» как специалиста локализованного одной сферой провальна в самом корне. Секта профессионалов из бизнес-молодости например, хвалится одним «успешным» мальчиком, который додумался продавать фантики от жвачки. «Профессионализм» в итоге, всё чаще - прибежище профанов, дилетантов, прячущихся от многообразия так и непознанного ими, а потому пугающего мира в рамках одного прочитанного учебника и набора каких то навыков и компетенций. «Профессионал» - часть взращиваемой современностью простой схемы: побыл на работе профессионалом – в Ашан – и на Трансформеров. Этот мем – антропологический аспект общего процесса упрощения, фрагментации, в итоге – разложения и деградации. Нет «профессионализма» как ценности самой по себе. Стремление к «профессионализму», стремление к повышению компетенций – всегда необходимым образом содержит движение к развитию человека в целом. Любое направление системы образования к фрагментации, к «профессионализации», любое сокращение объемов общего классического гуманитарного образования - это путь к дальнейшей деградации общества в целом. Это дорога к пропасти, к гибели страны. Те, казалось бы, эпизодические уходящие автослесари «дяди Коли», о которых справедливо писал вчера Миша – часть большого целого общей профанации и деградации общества. В древнем Китае чиновники регулярно по графику сдавали серьезные экзамены на общий уровень знаний в обязательного гуманитарного круга. В переводе на наш язык, условно, клерк должен был знать наизусть несколько стихотворений Мандельштама, а вот министром бы не назначили без цитирования в подлиннике Шекспира и способности к разговору на темы современной философии. Здесь вспоминается история с бизнесменом Фридманом, который еженедельно ходит в свой книжный и покупает художественную литературу. На недоуменный вопрос журналиста о том, когда же он все успевает, олигарх ответил: я работаю с людьми, самое важное - знать их. Профанированная, но история из нашей оперы. Строго говоря, «профессионал» - это просто проекция умного, развитого человека на конкретную сферу деятельности. Помните выражение, что талантливый человек и окоп быстрее и лучше выкопает? Это тоже оттуда. И это действительно так. Уже давно вместо резюме я спрашиваю у молодежи простую ссылку на страницу Вконтакте. Достаточно увидеть, что человек слушает и читает, просто – чему ставит лайки и где-смайлы, и становится понятно каков объем личности, каковы акцентуации и настоящие желания. Я с завистью думаю о дореволюционной системе образования с её преподаванием мертвых классических языков. Сколько пришлось прожить, продумать, прочитать, чтобы только сейчас понять насколько не хватает знания древнегреческого.

Это – аспект горизонта. А есть у проблемы еще и аспект глубины, фактор «вложенной в дело души».

Приходилось, например, общаться с уважаемыми в области медиками вполне федерального по компетенциям уровня. Они в ужасе от будущего. Они говорят: «сегодня лечим мы, отправляем близких к знакомым, таким же единичным, все более вымываемым кадрам… но кто скоро будет лечить нас!?». Смены нет! Новые кадры озабочены не повышением компетенций, не любовью к своему делу. Они выросли в одной ценностной парадигме – у них одна цель: больше зарабатывать. Та система ценностей, на которой даже не зиждется, а скользит по инерции наше общество – самоубийственна. У нас нет будущего. Если мы не вернемся к ценностям. Пока это не выбор общества, пока это на уровне выбора каждого конкретного человека. Хорошо что уже и так. Еще пару лет назад при таких словах крутили у виска. Каждый должен иметь в себе свое общее дело. Дело, которое он любит и которому служит. А не которое служит ему с целью заработать.

А школьникам летом я сказал: не спешите писать и снимать. Спешите читать и смотреть. Чтобы страдать, и что то чувствовать, и через это видеть, и понимать. Боюсь, не послушали.

Как нам сменить несменяемый режим — Русский журнал

Как нам сменить несменяемый режим / Проблемное поле / Главная - Русский журнал

Что же делать?
Следует часть поистине замечательная. Яшин и Зорькин сливаются в экстазе, Явлинский отдыхает. Нужно организовать всем диалогам диалог. Для чего создать «общественные комитеты» (секции восставшего Парижа, Советы в 1905-ом, «Круглый стол» в Польше?), включающие профессионалов из независимых граждан, функционеров политических партий и представителей власти. Как это было в ряде стран Латинской Америки в ходе обсуждения проблемы перераспределения земельной собственности. Как это было в Испании в период подготовки "Пакта Монклоа" о национальном примирении. Заметим в скобках: вообще-то, знаменовавший демонтаж фашистского франкистского режима.

А чтобы они действовали в правовом поле, вынудить парламент соответствующий закон – не иначе как о диалоге с Путиным – принять.

Ай да Зорькин, ай да сукин сын! В пику Горбачеву, Зюганову и иже с ними против Конституционного совещания («катастрофически антиправовой подход, в котором якобы нелегитимные органы власти предлагается заменять при помощи очевидно еще менее легитимной неправовой процедуры»), но… за гражданские комитеты.
***
Тут Явлинский и подумал про себя: «Сама пойдет, самааа пойдет!»

Об опасности неконструктивных дискуссий для больного общества — Юлия Латынина

Об опасности неконструктивных дискуссий для больного общества — Юлия Латынина
29-01-2012 23:08:00

Одно из самых печальных наблюдений, которые меня занимают, когда я гляжу на общества, растерянные, дисфункциональные, явственно пораженные червоточиной, — а к таким обществам относится, на мой взгляд, и арабское, и, увы, российское, — это некий феномен, который я назвала бы «бессмысленная дискуссия».

Бессмысленная дискуссия — это когда некая группа влияния, желающая сохранить вес, навязывает обществу заведомо идиотскую дискуссию. И все начинают обсуждать: «А земля круглая или плоская? Давайте поспорим», «А ходить в американское посольство можно или нет? Давайте поспорим».

Если вы наблюдаете за избирательной кампанией, которая разворачивается сейчас в США, то самая бросающаяся в глаза ее черта заключается в том, что дискуссия идет по главному вопросу: что такое Америка? Идет борьба Америки Отцов-Основателей, страны, где каждый может добиться того, чего он хочет, — против социалистической Америки, в версии Сола Алински и Барака Обамы, — страны, в которой государство каждому обещает что-то дать.

Я в этой дискуссии на стороне самых консервативных консерваторов. Но даже такому отмороженному либертарианцу, как я, понятно, что именно напряжение между этими двумя социальными полюсами, «пусть люди всего добиваются сами» и «давайте всех обеспечим», и движет общество вперед. Нет здорового общества, в котором не помогают никому, и нет здорового общества, в котором отнимают всё.

Вопрос в том, чтобы помощь обездоленным не превращалась в грабеж тех, кто вкалывает. И наоборот — чтобы те, кто достиг высокого статуса, не могли закрепить этот статус за собой с помощью законов (как это произошло, например, в Венеции).

Как уравновесить эти два тренда — это содержательная дискуссия. Я могу назвать с полдюжины других содержательных дискуссий, которые поляризуют американское общество: воевать или нет за границей, как относиться к абортам, к геям, к иммигрантам и пр. Все эти дискуссии замечательны тем, что ответы на них в каждый данный момент существования общества нетривиальны, и вполне разумные люди могут придерживаться противоположных точек зрения, да что там: один и тот же человек порой думает то так, то этак.

Так вот: особенностью дисфункциональных обществ является то, что в них подобные дискуссии, как правило, не ведутся, а вместо них обсуждают вопросы типа: «Чуму наслали ведьмы или нет?», «Евреи режут детей или нет?», «Американцы — враги России или нет?». При этом прогрессивная часть общества с триумфом доказывает, что ведьм нет и евреи детей не едят. Но до содержательных вопросов при такой дискуссии добраться не удастся.

В нормальной дискуссии обсуждают: «Что нужно сделать, чтобы быстрее бегать?» А в неконструктивной: «Быстрее бегать в кандалах — или без?» И партия производителей кандалов лоббирует ответ: «В кандалах».

В условиях свободной конкуренции неконструктивные дискуссии вымирают сами. Встает, допустим, капитан Costa Concordia, из пьяного куража перед стриптизершей утопивший круизный лайнер, и говорит: «Да я до самого конца был на судне». После чего гласности предают пленку, из которой ясно, что капитан сбежал, и сотрудник береговой охраны матюгами заставил его вернуться. И всё. И вопрос героизма капитана больше не обсуждается.

В условиях, когда аналогичный капитан руководит не круизным кораблем, а целой страной, у него есть гораздо больше возможностей для затыкания рта оппонентам и разведения неконструктивных дискуссий. И в обществе возникает целая куча дискуссий на тему «Как капитан героически спасал лайнер», «Как его потопила американская подлодка, чтобы скомпрометировать капитана в глазах Италии», и пр., и пр.

Главная проблема неконструктивных дискуссий — то, что, к сожалению, нельзя недооценивать степень их востребованности в больном обществе. Арабские диктаторы долго выезжали на теме «Американцы — враги мусульман». Диктаторам не помогло, а дискурс остался. Ничто так не востребовано алкоголиком, как тезис о том, что в бедах его виновата не водка, а враги.

После Болотной и Сахарова капитаны нашей Costa Concordia запустили целый ряд неконструктивных дискуссий: «Как Путин героически боролся с коррупцией», «Можно ли ходить в американское посольство» и пр.

Это такой бандитский прием перевода стрелок. К бандиту приходят и спрашивают: «Ты когда мне отдашь долг?» —  а он: «Ты чего не спросил о здоровье моей бабушки?» Их спрашивают: «Есть в России выборы или нет?» А они: «А чего вы ходите в американское посольство?»

Вы никогда не убедите производителя кандалов в том, что без кандалов бегать легче.

Единственное, что вы можете сделать, — это отменить производителя кандалов как класс и научить людей бегать. В переводе на русский это значит: революция и реформа. В условиях дисфункциональной власти второе без первого невозможно, первое без второго — бессмысленно.
Автор: Юлия Латынина

Постоянный адрес страницы: http://www.novayagazeta.ru/columns/50702.html

Первые плоды проекта «Онтография»

Сегодня закончил выкладывать на своём сайте первые материалы по проекту «Онтография» (теперь я использую термин «онтодизайн»). Понимаю, что к каждой карте и к самому проекту требуются подробные описания и пояснения, но прошу понять и принять, что карты и дополнительные материалы к ним и в них будут появляться постепенно. Как я уже написал в самом начале, это метод открытого свободного кода, и если кто-то хочет этот проект ускорить, улучшить и обогатить — милости прошу!

Главную страницу сайта я тоже изменил под этот проект, поскольку он теперь стал главным проектом моей жизни (на данный момент, во всяком случае).

Рациональности нигде не обучают

Коллега подкинул в своей ленте в Facebook ссылку на пост в ЖЖ с темой «Миф о рациональности». Автор поста как будто только вчера проснулся после векового сна и увидел то, что давно очевидно. Он ещё путает рациональность с рационализацией как психологической защитой.

Про преобладание иррациональности в поведении человека — банальность банальная, про которую стоит напоминать лишь тем, кто ничего не читает и никаким местом не думает. О чём практически никто не пишет и не говорит, так это о том, что обучение рациональности до сих пор, по сути, полностью отсутствует в среднем и высшем образовании, а в обществе и культуре не создаются целенаправленно механизмы, поддерживающие и требующие умений рационального мышления и действия.

А вот как изменятся люди и общество, если рациональным умениям (критическому мышление, научному и инженерному методам) начнут массово обучать настоящим образом, очень бы хотелось посмотреть.

LessWrong на русском

LessWrong на русском

LessWrong на русском

LessWrong на русском

LessWrong на русском

LessWrong на русском

LessWrong на русском

LessWrong на русском

Есть, правда, замечательный ресурс Less Wrong на русском, участники которого в реале игры проводят по развитию рационализма и переводят хорошие тексты о рациональности.

Школа — территория несвободы: logpoint

Школа — территория несвободы: logpoint
Местонахождение: Russia, Moscow, Putilkovo, Tushino

О своем

Все-таки я учитель так себе. Для меня не имеет принципиального значения объем знаний, которые уже есть у ученика или которые появляются в результате каких-то моих усилий. Мне не доставляет удовольствия старательность (не воодушевление), с которой ученик выполняет те или иные задания, особенно если его цель — внешний мотив. А привыкает ребенок чаще всего именно к внешнему воздействию, находя его даже там, где оно не предполагается — сила привычки велика. Да и вообще в «прилежных учениках» я чувствую опасность — у меня проблема с определением «области прилегания». Неловко.

Для меня имеет значение тот уровень интереса, который горит в любом ученике, включая интерес не только к конкретному предмету или вообще учению, но и к жизни. Мне радостно, когда ученик показывает ростки внутренней свободы и активности. И тут я часто ощущаю себя весьма ограниченным, так как не представляю, как в условиях тотального принуждения, вездесущих кнутов и пряников сделать так, чтобы интерес к учению, внутренняя свобода и активность в людях школьного возраста не оказались изуродованы. Нет-нет, вырвать их с корнем ни школа, ни любая другая система не в состоянии. А вот изменить до неузнаваемости — сколько угодно. Хотя замечать это не принято.

Школа — территория несвободы. Это настолько общее место, что скучно даже. Но результат не тускнеет от повторений: несвободные, не идущие сами к свободе, не в состоянии воспитывать свободных. В школе незачем движение к свободе, оно мешает, мешает и еще раз мешает «адаптировать» детей и соблюдать «стандарт». Зачем тогда это? Ну как же. Попробуйте управлять свободными. Хочешь — не хочешь, а если стоит задача добиться чего-то конкретного, самый часто выбираемый путь — это принуждение.

Принуждать людей не плохо и не хорошо. Всегда можно найти ситуации, когда это даже нужно. Особенно если вспомнить о целях, многие из которых выглядят вполне благими, а некоторые даже являются (типа спасти ребенка от розетки). Но я чувствую, что принуждать людей к чему угодно, к самому доброму и хорошему, стыдно. И мне кажется, до тех пор, пока в школе принуждать детей к учению не станет стыдно, тут будет так же фальшиво, как сейчас. Фальшь — одно из основных ощущений, которое меня тут преследует. Все лгут во имя чего-то или просто так, по привычке. И замечать это не принято.

В школе учат читать, писать, считать и бояться. Насчет первых трех пунктов не поручусь. Детишки, одиннадцать школьных лет наращивая мозоли в попытках защититься, выходят в «большую жизнь» и пытаются этими мозолями что-то нащупать. Все чувствуется чужим, пока не прикоснется к живому, мозоль же — разновидность не живого и не мертвого. Нужны крепкие раздражители, чтобы почувствовать сквозь мозоли. Если повезет, задубевшая кожа сходит со временем, правда, шишки частенько остаются. Чтобы снова задубеть, когда найдется кто-нибудь страшный, кто «знает, как надо». Хорошенький результат для одиннадцатилетнего пребывания на режимном объекте, а? Но замечать это не принято.

Всегда можно найти известное удобство в том, чтобы быть рабом. Но к детям лично у меня претензий нет — мы, взрослые, лишаем их выбора быть в школе кем-то еще. Прямо сейчас, в десятках тысяч классов десятки тысяч учителей делают из миллионов людей рабов. Впрочем, зачем это замечать? Всем участникам достаточно удобно, чтобы статус кво сохранился.

Хотел написать что-нибудь обнадеживающее в конце... И перехотел. Все-таки я так себе учитель, а на диагноста вообще не тяну. Но обычно этого не замечаю.

Posted via LiveJournal app for iPhone.
Tags: via ljapp

Восстание живых: Люди ощутили невозможность дальше подавлять в себе личность

Восстание живых - Общество - Новая Газета

25-01-2012 01:13:00

Доктор психологических наук Дмитрий Леонтьев — о митинговых настроениях, стабильности и страхах

Фото Анны Артемьевой

События последних месяцев, после парламентских выборов 4 декабря,  заставили говорить о возрождении в России политической жизни. О том, чем полезны ситуация нестабильности, хождение на митинги и внутренняя мотивация, «Новой» рассказал профессор факультета психологии МГУ, заведующий лабораторией позитивной психологии и качества жизни Высшей школы экономики Дмитрий Леонтьев.

— Я по разным деталям стал замечать начало новых процессов еще весной: шел с работы к метро «Охотный Ряд» и увидел, что движение остановлено — ждали проезда кортежа из Кремля. В общем, обычная ситуация. Но вдруг кто-то нажимает на клаксон, его поддерживают другие, и уже через 5—10 секунд гудят все! Сотни водителей прямо напротив Кремля давят на клаксоны.

— Один из первых массовых протестов?

—  Да, один из первых, никак не спланированных. Произошла вполне естественная реакция, но она была просто невозможна прежде… Слишком многие считали, что есть верховные властители мира, воля которых определяет все, что происходит. Была такая простая картина мира у большинства.

—  А как, по-вашему, она усложнилась?

—  Великий ученый ХХ столетия, нобелевский лауреат Илья Пригожин открыл возможность разрывов даже в неорганической материи, развеяв тем самым миф о предопределенности всего. Ни одна сила и ни один фактор не вечны. Точки бифуркации возникают и в социальных, и в исторических процессах.

В последние годы ощущалось приближение новой точки бифуркации, выход из строя не только турбин, судов и самолетов, но и социально-управленческих механизмов, которые проржавели, морально устарели и стали сыпаться. Именно поэтому у меня вызывали тоску дискуссии среди «несогласных» — идти или не идти на выборы, портить или не портить бюллетени, голосовать ли за тех, к кому душа не лежит? Все исходили из одной общей презумпции: есть одно правильное решение — надо его найти, и оно гарантированно приведет к правильному результату. Было ясно с самого начала, что, по большому счету, все правы и в то же время все не правы. Можно действовать и так, и так, нет идеального решения. Решения люди выбирают в зависимости от своего темперамента, часто в самый последний момент. Потому что мы находимся в ситуации неопределенности. Парадокс в том, что неопределенность закономерна, это естественный процесс, а определенность (или, как принято говорить, «стабильность») в наших условиях искусственна, ненормальна.

—  Это удивительно слышать от психолога, потому что ситуация неопределенности, в отличие от стабильности, пагубно сказывается на психическом благополучии людей. Возникают страхи, тревоги, а это — состояния патологические, разве не так?

—  Жизнь вне времени — одна из главных проблем дремлющего российского сознания, а мантра про стабильность — колыбельная. В развитых странах люди живут во времени, они понимают, что такое изменения. Россияне же всегда были озабочены только пространством: ни пяди родной земли не отдадим — вот главная забота. Зато во времени отстали… Те, кто не хочет жить в прошлом, настроены двигаться в будущее и вынуждены уезжать за границу. Им надоело жить в одном и том же смысловом ландшафте, где ничего не меняется…

Будущее рождает тревогу как раз потому, что оно непредсказуемо. Тревога — состояние неприятное, но вовсе не патологическое, она как раз и говорит нам, что существует будущее, которое для нас в данный момент закрыто, но оно есть. Патологией скорее является попытка изгнать тревогу из жизни. Если мы пытаемся избавиться от любой тревоги, от неопределенности и построить жизнь так, чтобы все было максимально однозначно, мы лишаем сами себя того возможного будущего, которого не знаем… Мы пытаемся воспроизвести в нем настоящее, тем самым лишая себя шансов на развитие.

В СССР было хорошо или плохо? Большинству людей было хорошо, но это была глубоко искусственная система, выстроенная в нарушение экономических, социальных и психологических законов. Рыбе в аквариуме живется лучше, чем в речке:  вода чистая, кормят регулярно, хищников нет. Но только при условии, что кто-то регулярно подходит, и подсыпает корм, и меняет воду. Без хозяина аквариум долго не живет. СССР продержался очень долго — пока были нефтедоллары, — а когда ресурсы исчерпались, загнулся.

— И теперь «аквариум» оказался без хозяина, несмотря на то что с нефтедолларами пока все в относительном порядке?

— «Хозяин» стал напрочь забывать об аквариуме, считая, что все проблемы можно решить подачками. На время это сработало. Но потом, постепенно, люди стали прозревать: не власть дает им деньги, а они — власти. Это они, то есть мы с вами, выбираем, кому на 4 или 6 лет доверить казну, чтобы ее использовали в максимальной степени в наших интересах. Власть не дает нам денег от своих щедрот, это — наши деньги! И вот этот момент прозрения власть прозевала, потому что начала полностью игнорировать реальность, не воспринимая обратные связи, на основании которых идет постоянная коррекция действий, — это универсальный принцип работы всех сложных целеустремленных систем. У нас же, шаг за шагом, они отстегивались как ненужные — прямые выборы местных органов власти губернаторов, сенаторов, депутатов по одномандатным округам, свобода СМИ, независимое судопроизводство. Это все равно, что на ходу в машине отвинчивать сначала центральное зеркало, потом боковые, потом тормоза… Сигналы реальности в такой ситуации игнорируются. В идеологии «реальных пацанов» это почему-то считается достоинством. Но без обратных связей перестают действовать и связи прямые. И у нас нижние этажи системы перестали реагировать на сигналы сверху, вертикаль перестала работать. Образовался разрыв между управляющей и управляемой системой: власть живет своей жизнью, общество — своей.

— Если бы не фальсификации на выборах, такая ситуация могла бы продолжаться еще долго?

— В сложных системах качественный скачок, приводящий к их перестроению, происходит чаще всего в непрогнозируемый момент. В Тунисе самосожжение одного торговца стало толчком, а у нас — запредельные фальсификации на выборах. На победу «Единой России» бросили столько ресурсов, не только административных и финансовых, но и репутационных, что на выведенные цифры ушли последние остатки. Власть заплатила за этот результат остатками легитимности, именно в этом суть декабрьского переворота в умах. До выборов представление о нелегитимности правящей группировки разделяло лишь незначительное меньшинство, теперь это арифметически все еще меньшинство, но сильное, быстро растущее, активное, формирующее общественное сознание. Как говорят психотерапевты: у ведущего терапевтическую группу ровно столько власти, сколько делегирует ему группа.

Сейчас, по большому счету, уже не так важно, кто и сколько мест получил в Думе, просто развитие событий перестало определяться из единого центра.

Знаете, 7 лет назад на факультете, где я работаю, переизбирали на второй срок декана. На первый срок он был выбран абсолютно демократично, но за 5 лет довел всех до состояния крайнего уныния и раздражения. С профессурой перестали считаться, финансовая сторона жизни факультета стала абсолютно непрозрачной.

Высший законодательный орган факультета — ученый совет, который, собственно, и избирает декана, превратился в придаток при его администрации. И вот начались перевыборы, кафедры по положению выдвигают кандидатуры, а окончательное решение принимает ученый совет… Расклад голосов известен и ни у кого не вызывает сомнения. Одна за другой кафедры выдвигают кандидатуру того же декана на повторный срок. После чего сотрудники, пряча лица, расходятся по домам, разводя руками:  а что тут поделаешь? Но нашлась одна кафедра, которая выдвигала кандидатуру последней, и она вдруг стала действовать не по сценарию. Забаллотировала декана и выдвинула альтернативную кандидатуру. Без надежды повлиять на результат, а единственно лишь ради сохранения чувства собственного достоинства. Но это резко изменило траекторию процесса. Альтернативный кандидат — значит, озвученная альтернативная программа, дебаты, критика… Конечно, ученый совет проголосовал за повторное переизбрание все того же декана на новый срок. То есть формально ситуация никак не изменилась. Но очень скоро выяснилось, что это была пиррова победа. Бастионы администрации стали рушиться один за другим — это длинная и увлекательная история… Меньше чем через год переизбранный декан сложил с себя полномочия под давлением вновь переизбранного ученого совета, профсоюзной организации, собственной кафедры…

Так произошло потому, что в какой-то момент все стали вспоминать, что они имеют право на свой голос, свое мнение и свое достоинство… Стали действовать, и это сработало. Вам это ничего не напоминает?

— Нет, честно говоря… Не представляю себе ситуацию, когда бы «декан страны» сложил с себя полномочия.

— А такое вполне возможно, потому что людям попросту надоело извращение жизни, подстраивание под чьи-то коммерческие и политические интересы, облекаемые в формы идеологических конструкций. Люди не настолько глупы, чтобы не отличать правду от вранья, просто часто они настолько пассивны и безразличны, что готовы делать вид, будто принимают вранье за чистую монету. Но врать самому себе тоже нельзя бесконечно. На Болотную площадь и затем на проспект Сахарова вышли в первую очередь люди, которым надоело делать вид, что они не могут отличить реальность от лабуды, и которые потребовали возвращения к реальности, к правде, к живой жизни. Можно описать сегодняшний конфликт как восстание биофилов против некрофилов в терминах Эриха Фромма. Некрофилы — это в данном случае не сексуальное извращение, а тип характера, когда для человека буква важнее духа, прямые линии и углы милее изогнутых. Это стремление впихнуть живую жизнь в мертвые схемы и правильные слова, не несущие никакого смысла. Их нервирует любое проявление индивидуальности и успокаивает полный порядок, который, как известно, только на кладбище. Живые, наконец, восстали.

— Я правильно вас поняла: с точки зрения психолога участие в митингах полезно? Нужно туда идти семьями, даже с несовершеннолетними детьми. Вот, кстати, с последним утверждением я лично никогда не соглашусь, хотя слышала его не раз от вполне достойных людей: «Мы же делаем это для их будущего».

— Страна оказалась в чрезвычайном положении, в состоянии стихийного бедствия, когда спор не о политических разногласиях, а о том, чтобы политическая жизнь в стране восстановилась как таковая. До декабря она была замещена словами, смысл которых был настолько извращен и выхолощен, что никто, включая власть, не принимал их всерьез. На митинги людей сегодня выводят вопросы не политические, а вопросы выживания личности. Люди ощутили невозможность дальше подавлять в себе личность. Личность — это то, что человек может противопоставить внешним давлениям и внутренним импульсам, что имеет свой голос. На нашем психологическом благополучии сказывается не любой успех, а лишь успешное достижение целей, поставленных самим человеком и самоценных для него. Это называют внутренней мотивацией, в отличие от внешней, побуждающей нас делать разные вещи ради чего-то другого — денег, карьеры, собственной безопасности… Успех во внешне мотивированной деятельности приносит, конечно, определенные блага, но счастливее человека не делает. Но во многом сама система образования, управления, труда и производственных отношений в нашем обществе способствует вымыванию внутренней мотивации, замене ее внешней. Главная моя претензия к нынешнему устройству нашей жизни в том, что это устройство психически уродует людей. Ее вертикальное устройство усиленно насаждает внешнюю мотивацию, подталкивая к эмиграции тех, кто хочет получать удовольствие от своего труда и не бороться за это с Левиафаном. По данным исследования британских ученых двухлетней давности, где в 23 странах Европы оценивалась доля психологически процветающих людей, у которых объективные достижения сочетаются с психологическим благополучием и внутренней гармонией, Россия оказалась на последнем, 23-м месте! Всего 6% населения соответствуют этим критериям. Даже в соседней Украине их 9%, а среди лидеров списка — датчан — каждый третий.

Что касается детей на митингах, здесь я, пожалуй, соглашусь с вами. Все-таки стопроцентной гарантии, что все будет безопасно, нет. Перед митингом на Болотной было ощущение риска процентов на 60, перед вторым — на проспекте Сахарова — процентов на 10. Без риска нет жизни, но для детей все-таки и 10% много. Для того мы и взрослые, чтобы строить нормальное будущее детям, не рискуя ими.

Автор: Галина Мурсалиева

Постоянный адрес страницы: http://www.novayagazeta.ru/society/50634.html