Бурление говн, или Теория кисло-сладких парочек
Когда Аристофан в платоновском симпосии рассказал свою версию мифа о происхождении человека, никто и не думал, как отзовется эта история во времена технической воспроизводимости произведений искусства, а тем более в нашу эпоху фейков, баттлов и слэмов.
Человек, говорит нам Аристофан у Платона, это не он сам, а часть какого-то чудища, в котором этот человек состоял когда-то в роли второго члена. Но людей разрезали пополам, и вот наиболее чуткие из них стали всю жизнь искать свою вторую половину. Теперь понятно, почему в пространстве-времени турбулентности этот поиск приводит к таким поразительным результатам. Аристофан больше напирал на сексуальный опыт человека, но мы теперь, после критики Фроммом Фрейда, знаем, что общественно-политическая жизнь не сводится к сексуальности.
А вот состязательность, или агонизм, это да. В последние дни много пишут о баттле русских рэперов — Гнойного и Оксимирона. Принужден назвать их, потому что само это событие — эпохальная победа менее интеллигентного матерщинника Гнойного над более изощренным эстетом Оксимироном — внезапно породило в обществе голод на, прошу извинить, философию культуры. Даже не так: это эпохальное событие в русской культурной жизни возродило тоску по самой культуре. Потому что философия культуры давно описала и объяснила выгребную яму, которой является современная русская общественная жизнь как явление мировой истории. Но нужен был баттл рэперов, чтобы понять, увидеть, кожей почувствовать эту вот человеческую трагедию.
Баттл хорош тем, что задает целую философему, расшифровывающую лет двадцать назад возникший мем «бурление говн». Отчего они бурлят?
А вот оттого и бурлят, что люди тянутся к друг другу в борьбе. В противостоянии. Им мало себя. И в дружбе, и даже в смертельном одиночестве высшего порядка они ищут и даже искусственно создают для себя из подручного материала — Другого, такого, вместе с которым они и смогут составить виртуальное единство. Но этот другой должен быть настоящим другим, в противостоянии ему не место апатичности.
Скажем, постоянно ищет для себя пару политик. Президент России нашел для себя пару в новом президенте США Трампе. Было бы что-то мистическое и увлекательное в том, что самый карикатурный за всю историю США президент возник, возможно, как гомункул из чекистской пробирки. И даже стал выгодно оттенять своего Папу Карло. А внутри РФ? Вот на фотографии сидят они оба, с голыми торсами. Православные витязи с крестиками на груди. Такие как бы в меру сисястые дядьки. Один посмуглей — это типа Клим Ворошилов нашего времени, с махоньким пузиком, а другой — побелей, и без пузика, чисто серебряный тополь, как назвал покойный Вертинский покойного Сталина. Ясное дело, устрой они баттл, Ворошилову-то против товарища Сталина не устоять!
Или вот еще парочка — Рамзан Ахматович Кадыров и Александр Сергеевич Залдостанов. Они ведь тоже не самозародились в общественной жизни России, пришли туда из разных областей деятельности, но нашли друг друга. И одежду они любят носить похожую, и высказываются не всегда понятным для окружающих образом. Но мистическое двойничество их объединяет. Кто из этих признанных мастеров ораторского искусства одержал бы победу в поэтическом состязании, сказать не берусь: в обоих есть что-то и от Гнойного, и от его противника-интеллектуала Оксимирона.
Древние греки не зря придумали понятие символа — такой вещи, которая обнаруживает свое подлинное значение и назначение только в паре с недостающей половинкой. Приставь к Путину Трампа — получишь один символ, приставь Кадырова — другой, Шойгу — третий. Они поведут свой публичный баттл, даже безмолвный, и что-то, может быть, прояснится в голове у страждущего наблюдателя, он захочет настоящего, а не воображаемого баттла. Чтоб как у Гнойного!
Вот и Алексей Навальный все никак не попадет ни на выборы, ни в пару к Владимиру Путину. То и дело ему предлагают какую-то другую половинку — то Алишера Усманова, то реконструктора Гирькина-Стрелкова, как бы не пуская политического художника в пару к главному рэперу страны. Хотя, казалось бы, гнойные у нас выходят в победители с завидной регулярностью.
Некоторые пары политически передержаны. Физически они еще живы, но политически уже мертвы, и вот их время от времени гальванизируют с неопределенными целями: Жириновский и Зюганов, Зюганов и Миронов, если вы еще помните эти фамилии.
Есть и такие парочки, о которых известно меньше, но и они ходят парами, Например, на русской политической сцене всерьез обсуждаются Вован и Лексус — это уже не рэперы, а пранкеры. По-русски говоря, телефонные хулиганы, которые дозваниваются до неосторожных политиков и обсуждают с теми некие щекотливые проблемы. Это обсуждение призвано опорочить в глазах общества жертв обоих телефонных хулиганов. Получается у них не слишком хорошо. Но и этот вид пранкер-баттла публике почему-то нравится. Пусть на небольшой глубине, пусть по пустому поводу и без интересных рифм, но некоторое бурление говн все-таки получается и у Вована с Лексусом.
Поскольку этот парный конферанс замещает сейчас в России пространство собственно политической борьбы, общество вспыхивает, как бывает при ложной тревоге, и лихорадочно ищет смысл в бурлении говн. Не найдя оного, оно откидывается в каникулярные кресла и на курортные лежаки, но вонь от брызг не улетучивается.
Аристофановский человек не так примитивен и не просто прост. И водится он, конечно, далеко не только в России. Кроме Трампа мы знаем еще несколько таких персонажей. Вот, скажем, относительно недавний канцлер Германии Герхард Шредер. После победы Ангелы Меркель он саморазоблачился перед обществом как лоббист другого государства, утянув на политическую обочину целую социал-демократическую партию. С этой обочины любителя дорогих сигар подобрали кремлевские патроны и, скрепя сердце, начали использовать по прямому назначению как лоббиста. Сначала — в совете директоров Газпрома, а с недавних пор и на высоком посту в Роснефти. В российских СМИ он мелькает мало, а германские пишут о нем много и хлестко. Во «Франкфуртер альгемайне цайтунг» Шредер попадает в кисло-сладкую парочку с Игорем Сечиным, выгодно оттеняя последнего как виртуального победителя в рэп-баттлах с любым исполнителем в России и за рубежом. Скажем министра экономического развития Улюкаева Сечин делает с таким же крупным счетом, как патриот Гнойный уделал либерастического Оксимирона.
Какой он ни гротескный, фантастический и даже фантасмагорический, этот рассказ Аристофана о происхождении человека, а оказался ведь прямо-таки говорящим на две с половиной тысячи лет вперед. Так что брызги Гнойного и Оксимирона со временем, может, и пообсохнут, но портянки кисло-сладких парочек уж слишком давно замочены в тазике нашей эпохи бурления говн, чтобы выветриться даже и при наступлении не фейковых и не баттловых, а настоящих политических свобод.
