Дэвид Пинсоф, 15 октября 2024 года
https://www.everythingisbullshit.blog/p/bullshit-is-a-choice
Bullshit Is a Choice — by David Pinsof. Oct 15, 2024
(C) Перевод на русский язык — Е.Н.Волков, И.Н.Волкова, 2024
В 2012 году христианская рок-группа Филлипса, Крейга и Дина выпустила очаровательную песню под названием «I Choose to Believe (Я выбираю веровать)». Вот фрагмент текста песни:
Я выбираю веровать
И никогда не теряю надежды
Бог добр, благ и справедлив
Он стоит у руля
Я буду хранить эту веру
Я верую в Его путь
И даже когда Его лик трудно представить,
Я предпочитаю веровать
На первый взгляд, эти слова песни противоречат здравому смыслу. Даже если бы от этого зависела моя жизнь, я бы не смог выбрать поверить, что, скажем, 1 + 1 = 5. Мой мозг не был бы способен на это. У меня также нет выбора, кроме как верить, что «На том столе стоит кружка кофе» или «У меня приём у стоматолога в 14:00».
При повторном прочтении данный текст приобретает смысл. Некоторые верования можно выбирать. Похоже на то, как если бы я мог выбрать, верить ли в то, что «люди изначально добры», или в то, что «образование — это одно из основных прав человека», или в то, что «в жизни имеется нечто большее, чем деньги».
По мнению философа Нейла ван Леувена (Neil Van Leeuwen), оба прочтения текста этой песни верны У нас в голове есть два типа верований: опытно-уверенные (regular beliefs) (например,«На этом столе стоит кружка с кофе») и доверчиво-уверованные (credences) (например, «Всё происходит с какой-то целью»).
Опытно-уверенные верования являются независимыми от воли — у вас нет выбора, кроме как верить в них. Доверчиво-уверованные — произвольные, сознательные: вы можете«предпочесть» верить в них, так же как Филлипс, Крейг и Дин предпочитают верить в то, что бог добр, благ, справедлив и стоит у руля, даже когда его лик трудно представить.
Опытно-уверенные верования активно определяют поведение: если я думаю, что данная чашка кофе справа от меня, я протяну за ней руку направо. Доверчиво-уверованные верования нейтральны: если я думаю, что Иисус мой земляк, друган или что всё происходит с какой-то целью, ну… не совсем понятно, что мне следовало бы делать с этой информацией.
Это различение — между опытно-уверенными и доверчиво-уверованными верованиями, или между моделями мира и социальными сигналами — заставляет меня голосовать за то, что оно является самым важным проникновением в суть когнитивной науки за последние два десятилетия. У меня нет места, чтобы полностью исследовать вытекающие из него смыслы, поэтому здесь я просто сосредоточусь на двух-трёх из них.
Во-первых, чушь — это своего рода доверчиво-уверованное. В конце концов, если бы наши опытно-уверенные верования были полны вздора, мы бы постоянно спускались с крутых обрывов, ели куски мыла и вообще были бы недееспособны. Так что наши опытно-уверенные верования в основном верны (или достаточно верны), и часто действуют неосознанно. Чушью же наполнены наши доверчиво-уверованные верования — те самые мысли, которые мы совершенно очевидно мыслим об абстрактных, далёких, политических, духовных, групповых или знаковых вещах. В чём есть смысл, потому что мы ничем не платим за то, что они неверны. Они не определяют наше поведение так, как это делают опытно-уверенные верования.
Имеется и ещё один важный вытекающий смысл: если вы ищете некий добротный ключевой признак чьей-то надёжности в том или ином вопросе, попробуйте оценить, насколько непроизвольной кажется их вера. Если они выглядят так, будто их тащили, пиная и крича, к данному верованию — ошарашенных исключительно реальностью — то их верование, вероятно, является опытно-уверенным, и, возможно, не окажется чушью. С другой стороны, если их вера выглядит охотно выбранной или слишком для них удобной, то это, скорее всего, верование доверчиво-уверованное, и, надо полагать, является чушью.
Да, этот ключевой признак можно разыграть. Люди могут притворяться, что их тащили, пиная и крича, к тому или иному верованию, когда они на самом деле сами выбрали его, чтобы служить собственной программе действий. Но люди будут разыгрывать этот признак, только если ожидают, что другие им воспользуются. Однако сейчас, похоже, не так много людей его используют (по крайней мере, насколько мне известно). Так что, может, попробовать?
С другой стороны, может быть, вам вообще не стоит применять этот ключевой признак по отношению к другим людям. Может быть, вам стоит воспользоваться им по отношению к себе. Потому что если вы не примените его по отношению к себе, он быстро превратится в некое оправдание для того, чтобы сбросить со счетов всех, кто вам уже не нравится, — этакую дубинку, которой вы будете махать против своих социальных и политических противников.
Поэтому вместо того, чтобы спрашивать,«выбрали» ли эти другие идиоты свои верования, обратите внимание внутрь себя — психологизируйте психолога. «Насколько непроизвольны мои верования? Я сам решил в них верить, или охотно подписался на них, или уютно в них погрузился? Или меня заставили поверить в них против моей воли, когда реальность врезалась в меня, как товарный поезд?»
Недавно я задал себе эти вопросы, и это было отрезвляющее упражнение. Оно заставило меня задуматься о собственном интеллектуальном пути за эти годы. Я полагаю, что моё мировоззрение вышло из этого упражнения почти невредимым, но судить вам.
Мой интеллектуальный путь
Многие считают меня циничным человеком. Это понятное допущение, учитывая конкретное содержание этого блога. Я, конечно, дарвинистский циник, но я не циничный человек — или, по крайнеймере, это не мой естественный нрав.
Я скорее мягкий человек. Я обычно доверяю людям. Я редко подозреваю других в злых намерениях. Я никогда неподдерживал никаких теорий заговора.Я никого не ненавижу и никогда нененавидел. Я люблю детей, и говорят, чтоя необычайно хорошо с ними лажу. Я искренне пою песню из «Барни» своей дочери, потому что я люблю её, а она любит меня, и мы счастливая семья.
И хотя я против идеологии, против партий и симпатизирую анархизму, я не всегда придерживался этих взглядов. Я был обычным хорошим, порядочным либеральным демократом, который верил в надежду, перемены и политический прогресс. Я выбрал изучение политической психологии для своей докторской диссертации вместо других тем, потому что хотел понять тех людей, которые не соглашались со мной. Моя цель заключалась в том, чтобы изменить их сердца и умы, показав им действительный свет разума.
Я даже верил в ценности —равенство, культурно-личностное разнообразие, честь, традиционную культуру, самореализацию и т.д. Моя цель заключалась в том, чтобы выяснить, как могли сформироваться эти наши священные ценности — какие функции они могли бы выполнять. Моей мечтой было написать некую классную научную работу под названием «Эволюционная теория ценностей». Поэтому я вновь и вновь пытался придумать работающую теорию, и раз за разом терпел неудачу. Я постоянно придумывал глупые теории и быстро понимал, почему они глупые. Это было похоже на то, как будто я бился головой о стену. В какой-то момент меня осенило, что я преследую невыполнимую цель. Истинные ценности и дарвинизм несовместимы. Нельзя объяснить первое с помощью второго. Предполагается, что истинные ценности должны лежать за пределами личной заинтересованности, непотизмаи альянсов. При этом они оказываются дорого обходящимися для своих приверженцев, вследствие чего исключают именно те единственно возможные способы, благодаря которым могли бы получить поддержку естественного отбора. Поэтому я понял, что наши ценности, должно быть, чушь, и решил предложить эволюционную теорию о том, почему мы притворяемся, что у нас имеются эти абсурдные ценности. Думаю,что у меня тут получилась довольно хорошая идея.
И хотите верьте, хотите нет, я даже раньше верил в стремление к счастью. Я хотел быть счастливым — или думал, что хочу. Потом я начал медитировать (довольно маниакально), стал в этом непостижимым образом хорош, до такойстепени, что мог бы делать себя счастливым по собственному желанию, а потом понял, что счастье — это просто как-то… скучно. И это оно? Апогей человеческого существования? Смысл жизни? Ну, не знаю.
Потом я утратил желание медитировать. Затем вся эта WEIRD (Western, Educated, Industrialized, Rich, Democratic — Западная, Образованная, Индустриализованная, Богатая, Демократическая) мифология счастья, заботы о себе и самореализации обрушилась на меня. Я понял, что все эти вещи как таковые были дерьмовыми ценностями — теми самыми вещами, которые я пытался объяснить. Впоследствии я начал задавать больше вопросов. Как насчёт страдания? Как быть с моралью? Как обстоят дела со смыслом жизни? И что с моим собственным желанием писать об этих идеях — быть интересным? Были ли эти вещи тоже дерьмом (чушью)? Да, да, да и да. Я слышал, как играла тема из «Космической одиссеи 2001 года», когда передо мной возник обелиск с тремя словами: всё это чушь.
Итак, я разрушил свою идеологию, развенчал свои ценности и уничтожил стремление к счастью, получив знание о них. Проникновение в суть может быть разрушительным. Как слишком хорошо знал Дарвин, любое сильное объяснение может быть подобно кислоте, которая разъедает всё.
Этот разгром не всегда был забавным. Порой верить во всю подобную чушь было довольно неприятно. К тому же временами это заставляет меня грустить. Один мой близкий друг сказал, что смог обнаружить затаённое чувство утраченной невинности в моих писаниях, и меня не удивляет, что он мог бы это почувствовать. У меня были свои тёмные ночи души, и я даже потерял несколько статусных пунктов.
Хотя, с другой стороны, я, несомненно, приобрёл больше статусных пунктов (баллов), чем потерял. Контрарианство привлекает внимание людей, а у меня есть черта, из-за которой мне нравится задеватьза живое и возбуждать шумные толпы. Безусловно, меня соблазняли самые провокационные, интересные верования, которые я смог найти. Конечно, меня воодушевляла перспектива того, что эти пикантные верования истинны или правдоподобны, потому что успешно защищать более необычные позиции — значит быть умнее большего числа людей. Я всего лишь человек.
Но я не тролль (провокатор). Я не пытаюсь провоцировать ради самой провокации. Я пытаюсь провоцировать только тогда, когда считаю, что то или иное провокационное утверждение на самом деле является правильным — или, по крайней мере, очень правдоподобным. Это не перформанс (зрелищное искусство). То, что я здесь пишу, — мои реальные взгляды. Пока что я не встречал никаких аргументов или данных, которые бы серьёзно их оспаривали.
И я открыт для того, чтобы ошибаться! Я жажду этого. Мечтаю, чтобы некий внимательный, рассудительный человек вежливо указал мне, почему я неправ, и заставил меня изменить своё мнение. Когда это происходит, то кружит голову. Часть конкретной цели выдвижения таких идей — посмотреть, сможет ли кто-нибудь сказать мне, почему я неправ, и дать мне что-то более информативное, во что можно верить.
Этого пока ещё не произошло. Большинство комментариев здесь были написаны как нечто похожее на неохотное, смущённое согласие. Люди на самом деле не являются несогласными или имеющими идеи получше. Они просто не знают, как разместить массивную пилюлю цинизма в мозгу.
Так что, похоже, никто из моих читателей не предпочёл соглашаться со мной, даже если они и в самом деле соглашались. И я могу сказать вам, согласно имеющейся у меня (признаюсь, предвзятой) информации, я не останавливал выбор на этих верованиях. Это они отдали предпочтение мне. И были в моей жизни моменты, когда я желал, чтобы они этого не делали, но были и времена, когда я был рад, что они так поступали. Это смешанная картина.
Что имеет смысл. Если бы они все состояли из плюсов и не имели ни одного недостатка, в качестве варианта выбора они бы выглядели подозрительно, я не предпочитал бы веровать — или, по крайней мере, я не стремился бы верить.
Теперь пойте со мной!
Я не предпочитаю веровать
И часто
теряю надеждуБог немой, глупый, бестолковый
Никто ничем не управляетЯ избавлюсь от подобной веры
Я полагаюсь на
метод ДарвинаИ даже когда во что-то верить заманчиво
Я не намереваюсь веровать
Благодарю за чтение. Подписывайтесь бесплатно, чтобы получать новые посты и поддерживать мою работу.
