Крымский крах: почему Россия неконкурентоспособна?

Конец прекрасной эпохи - Росбалт.ру Дмитрий Губин

Росбалт, 05/03/2014 18:39

Блог-пост, Крым, Украина, Путин, Дмитрий Губин

Конец прекрасной эпохи

Карикатура Александра Сергеева, из архива газеты "Час пик"

Никогда еще россияне не жили так хорошо, как при Владимире Путине. Это факт, который бессмысленно отрицать.

Можно, конечно, говорить, что "это не Путин, а высокие цены на нефть" — но нет, это Путин. При Брежневе, положим, цены на нефть тоже были замечательно высоки, однако ж доходы профукивали: на помощь братским режимам, на строительство неэффективных заводов…

Конкретно вклад Владимира Путина в подъем уровня жизни состоит в том, что Россия впервые с времен Петра I отказалась от технического соревнования с Западом, сконцентрировавшись на развитии и обслуживании сырьевых отраслей — и почти отказавшись от развития несырьевых.

Нравится эта идея или нет, но она принесла наглядный и очевидный результат – ровно такой, какой ощущает любой владелец "Жигулей", пересевший на иномарку. Путин перестал вкладывать силы в условный "АвтоВАЗ". Пользуясь удачной конъюнктурой, он стал продавать сырье, а на вырученные деньги — условно говоря, покупать иномарки. Вот вам модная теория win-win в действии, все довольны.

То, что при этом Путин не обижал (мягко говоря) своих, нельзя признать серьезным упреком. Если рядовой сотрудник получает достаточно, чтобы оплатить кредит, ипотеку, да еще и отложить на отпуск, то совершенно неважно, сколько получает его топ-менеджер.

Наконец, в заслугу Путину следует поставить и то, что он свою идеологическую революцию (отказ от технологического соревнования с Западом), по масштабам сравнимую с идеологической революцией Петра I (начало этого самого соревнования) никак не афишировал. Он правильно оценил, что вбитое в головы многолетнее русско-советское суеверие состоит как раз в необходимости соперничества – мы ж Гагарин, Королев, Туполев! И если прямо сказать, что Туполев остался в прошлом, то это вызовет вой. Зато можно говорить про величие нации, но со спокойным удовлетворением наблюдать, как в отечественном авиапарке на смену "Тушкам" приходят "Боинги" и "Аэробусы" — они надежнее, экономичнее, комфортнее, экономически выгоднее. Win-win.

О революционной идее нельзя было проговориться еще и потому, что она влечет за собой несколько последствий. Например: в рамках сырьевой парадигмы, в общем, не нужна наука — ни фундаментальная, ни прикладная, кроме тех отраслей, что обслуживают сырьевую структуру. Более того, развитие естественных и социальных наук даже вредно, поскольку нарушает социальный уклад (Владимир Путин правильно решил, что наиболее органичная форма для управления Россией – патримониальная автократия, а науки, хотя бы просто изучающие этот уклад, уже его нарушают). Высшее образование в сырьевой парадигме тоже не нужно и даже вредно — по тем же самым причинам. И свободные СМИ (в отличие от пропаганды) не нужны и вредны. В сырьевой стране высшее образование должно быть частью механизма формирования лояльного потребителя-патриота, и не больше – а те ректоры, которые этого не понимают или, понимая, не принимают, должны быть смещены. Поэтому разумно и правильно, что ректоров ведущих вузов не выбирают (как на Западе), а назначают.

Структура новой России такова: правит всем царь (пожизненно), далее следует класс приближенных и жалованных, далее – класс обывателей-потребителей. Возможно перемещение внутри классов. Нежелательно – из класса в класс. В принципе, идеально было бы свести Россию к трубе, которую обслуживают несколько миллионов китайцев (это экономически наиболее эффективно). Все прочие потребляют блага, доступные благодаря использованию трубы – и лучше всего, если ничего не делают, кроме обслуживания высшего класса и друг друга. И коррупция – неприятна, но не страшна: она есть доказательство силы государства, то есть наличия млека в сосцах.

Те, кто против этого – опасные идиоты: повторяю, так хорошо в России не жили никогда. Однако — и это тоже заслуга Владимира Путина – идиотов в сегодняшней России не убивают, не сажают, их даже не мочат в сортире на потеху толпе. Всем недовольным предлагают уехать и там орать на свободе сколько угодно. А если они не уезжают, но продолжают орать – наказывают не тюрьмой, а рублем. Отстраняют от кормушки. В отношении журналистов, например, это сделать особенно просто, поскольку журналистики в стране все меньше, а госпропаганды — все больше.

Это еще и очень гуманно, особенно с учетом того, что орущие про либерализм, свободы и Запад – как правило, глубоко русские люди, не способные ничего Западу предложить. А те, кто может (как Андрей Гейм) — давно на Западе. И это разумно и правильно, потому что чем раньше Запад начнет использовать в производстве геймовский графен, тем лучше будет России, которая готовый продукт импортирует за нефть. А вот если бы Гейм остался, то России было бы плохо, потому что здесь его открытие никто бы не использовал. И Западу без Гейма было бы плохо. И самому Гейму — тоже. А когда всем плохо – это неправильно. Правильно – это когда win-win, когда вертится потребительское колесо. И когда все помалкивают. Вот когда директор Курчатовского института Михаил Ковальчук недавно публично ляпнул, что создание инновационной экономики за пределами сырьевых отраслей в России и невозможно, и ненужно – это неправильно. Он — из класса приближенных. Должен понимать, что нельзя дразнить тех, кто недостаточно приближен.

Мне, положим, такая схема не очень нравится. Но это у меня заскок типа мечтаний девушки о принце. Если долго мечтать, можно в девках и засидеться. А надо — win-win. Чтобы и семья, и детишки, и доход. А если женщина все еще жаждет принца — ну так что ж, прынцы в условиях взаимного потребления приезжают прямо на дом, с почасовой оплатой.

Поэтому я текущую эффективность этой схемы признаю.

Так живем не только мы, но и Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ, проделавшие впечатляющий путь из шатров берберов к построенным по западным технологиям западными инженерами небоскребам.

И вот здесь наступает один очень сильно тревожащий меня момент. Снабжая другие страны сырьем, так сказать, на безальтернативной основе, в Кремле начали воображать, что Россия теперь в мире самая главная. И потому может спокойно прихватить Крым. А если кто вякнет – перекроем вентиль. Даже то, что мы должны миру 500 миллиардов долларов– это проблемы не наши, а мира. Можем и не возвращать. Долго они там продержатся — без тепла и без денег, которые мы взяли в долг, но в отместку за плохое поведение оставим себе?

Однако вопрос не в том, что Запад не продержится. А в том, как долго Россия в ее нынешнем виде сможет обходиться без западных товаров и услуг.

Количество слепцов, истошно вопящих: "А мы им перекроем газ!", стало превышать количество видящих, что перекрыть Западу газ — означает перекрыть себе кислород. И сейчас этот риск куда выше, чем раньше.

Просто потому, что при Петре I, всех Николаях, Сталине и Брежневе Россия была страной, умевшей, пусть и плохо, но самостоятельно строить и обслуживать собственные дома. То есть имевшей второсортную, уступающую в конкурентной борьбе, но все же собственную индустрию. Сегодня наше ключевое направление – поставка дров для Запада. Все остальное Запад поставляет нам. "АвтоВАЗ" давно дышит на ладан, причем на аппарате искусственного дыхания импортного производства. ГАЗа или "Москвича" вообще в помине нет, вместо них – импортные автосборки. И санкции против России в этих условиях могут означать вовсе не запрет на въезд в США или Евросоюз каких-нибудь депутатов или заморозку счетов. А, например, эмбарго на поставки машинокомплектов. Впрочем, нам и так нечем будет за машинокомплекты платить. Не девальвированным же рублем?

Эмбарго, кстати, уже вводилось против нас после одной короткой войны в 1939-м, когда за нападение и аннексию юга Финляндии СССР был исключен из Лиги Наций, а США наложили запрет на поставку в Советский Союз авиационных двигателей. Но тогда двигатели худо-бедно производили в СССР, и вообще, индустриализация (на проведение которой в 1938-м году, например, закупался каждый второй произведенный в США станок!) была вчерне завершена. Да и претензии к качеству жизни были другие, да и репрессии за претензии – тоже.

А сейчас я очень боюсь, что Запад померзнет-померзнет, да и решит проучить Россию. И когда все, что мы оттуда получаем (то есть от трусов до компьютеров), начнет исчезать, российский потребитель очень даже будет Западу сочувствовать. Потому что Запад заточен не только под потребление, но и под производство, то есть технологическое решение возникающих проблем.

Впрочем, у всех накоплен подкожный жирок, и никому не захочется дискомфорта.

Хорошо Гейму в Голландии! А нам-то что делать?

Дмитрий Губин, "Огонек"-Ъ