Гражданин болот: Дмитрий Быков размышляет о ненужности вождей
Отлично! Очень социо-логично!
«Это качественно новое состояние ощущают все — даже те, кто привычно пытается рассуждать о единственности и незаменимости Путина. К слову сказать, он действительно незаменим — мало кто добровольно согласится играть такую роль в нынешнем раскладе: имитировать власть, которая ничем не управляет, не нуждается в собственном населении и не нужна ему. Князь Кремля и Рублевки — должность этически сомнительная и эстетически некрасивая, а именно до этих пределов сжимается «единая Россия», она же вертикаль. Новое качество нации состоит как раз в том, что вождь не нужен, излишен, смешон...»
13 января 00:05
Дмитрий Быков
О том, что новой российской оппозиции нужен вождь, пишут даже те, кто безоговорочно поддерживает митинги и воздерживается от смешных наездов на сытеньких москвичей и обиженных девяностников, якобы захотевших движухи. Между тем требовать вождя так же наивно, как ожидать от самолета, что он замашет крыльями.
Примерно ту же ошибку совершали туземцы, всерьез допытываясь у белых, как у них обстоит дело с человеческими жертвоприношениями. Если бы речь не шла о качественно новом состоянии нации, не стоило бы и огород городить. Это качественно новое состояние ощущают все — даже те, кто привычно пытается рассуждать о единственности и незаменимости Путина. К слову сказать, он действительно незаменим — мало кто добровольно согласится играть такую роль в нынешнем раскладе: имитировать власть, которая ничем не управляет, не нуждается в собственном населении и не нужна ему. Князь Кремля и Рублевки — должность этически сомнительная и эстетически некрасивая, а именно до этих пределов сжимается «единая Россия», она же вертикаль.
Новое качество нации состоит как раз в том, что вождь не нужен, излишен, смешон, об этом пока, кажется, внятно написала только умная девушка Анна Вражина, колумнист «Ленты», отлично знающая психологию сети. Ризома — пространство чистого самоуправления, центр у нее везде, где ткнешь, и нужны ей не вожди, а модераторы. Горизонтальную сетевую структуру, она же грибница, она же ризома, изобрели не постмодернисты, не Делез с Гваттари, не теоретики постиндустриализма. Она была всегда, и рискну сказать, что это самая органичная форма существования архаических обществ. Вопрос в ином: почему эта структура в России так долго была неофициальна, то есть почему в одном государстве существовали, по сути, два — властная вертикаль и социальная горизонталь.
Думаю, внятного ответа на этот вопрос мы никогда не получим. Факт тот, что представители вертикали — имперцы, верховная власть, официальная церковь — всегда вели себя так, словно они на этой земле чужие: грабили недра, жестоко и бессмысленно угнетали население, подавляли талантливых, инициативных и храбрых. Напротив, горизонталь жалела и поддерживала своих, налаживала связи по родственному, возрастному или земляческому принципу, подчинялась вертикальной власти, но никогда не уважала ее. Некоторое приближение к ответу содержится, наверное, в версии автора этих строк о том, что захват и колонизацию России осуществляли два враждующих народа — условные варяги и столь же условные хазары, почему коренное население и спаслось в их беспрерывных разборках. Схожая ситуация, вероятно, в моей любимой Латинской Америке. В Перу, например, где коренное население выжило и сохранило собственный фольклор именно потому, что одни угнетатели (условные инки) враждовали с другими (условными испанцами).
Коренное население никогда не ладило с вертикалью. Напротив, оно всегда сбегало от нее, чем и обусловлен размер Российской империи. Народ бежал от власти в Сибирь, на Дальний Восток, на юг, пока не упирался в очередной океан, и строил на захваченных землях собственную жизнь, пока его не настигала власть. После этого, впрочем, народ не останавливался, он бежал дальше, за границу, почему русский эмигрант и стал в конце концов таким же символом нации, как немецкий фельдфебель или американский ковбой.
Главная причина, по которой коренное население никак не могло установить в России собственную государственность, сводилась, вероятно, к слабым внутренним связям. И когда интернет наконец решил эту проблему, в России тотчас начало формироваться нормальное гражданское общество. Более того, на российскую самоорганизацию интернет наложился наиболее органично — почему «живой журнал», а впоследствии другие социальные сети и развивались тут опережающими темпами, становясь естественной заменой всем официальным СМИ. Получив в качестве инструмента интернет, твиттер и мобильную связь, российская сетевая организация немедленно оказалась эффективнее вертикали и не нуждается ни в каком вожде, потому что вождь для нее так же неорганичен, как для вече. Нам еще предстоит написать подлинную историю России и выяснить, как назывались ее захватчики, но несомненно, что сегодня их время кончилось. Гранит, царивший над болотом, перестал что-либо значить: болото научилось самоорганизовываться без него, и постмодернизм здесь ни при чем, поскольку болото существовало до всякого постмодернизма.
Опасно ли это новое состояние нации, которая наконец берет собственную судьбу в свои руки, оставляя за бортом как тоталитарных, так и либеральных захватчиков? Вероятно, опасно, как всякая новизна. Более того, у горизонтали хватает своих недостатков: всякий лидер тут быстро забывается, вертикальная иерархия упраздняется, нет ни безусловных моральных авторитетов, ни столь же безусловных эстетических критериев. Сетевая структура бесценна, когда речь идет о благотворительности или о тушении лесных пожаров, но беспомощна или несправедлива, когда дело доходит до художественных предпочтений: тут побеждает тот, кто умеет льстить большинству. Кто внушит этому большинству завышенные представления о себе, тот и закрепится во власти, счастье в том, что это случится на короткое время. У ризомы короткая память — она стремительно забывает богов, которым молилась еще вчера. Преимущество ее в том, что ее конечная цель — саморазвитие и самосохранение, а не подавление, способна она в случае чего и слетать в космос — но не ради прагматики, а ради понта. С прагматикой у нее плохо, и это, как ни странно, хорошо: все великое совершается не ради пользы, а для удовольствия, в порядке хобби.
Нам предстоит теперь увидеть подлинную Россию. Не новую, а старую, исконную, вечно задавленную всякими навязанными пирамидальными структурами. Не новые, а старые русские выходят на площади, вспоминая традиции Минина и Пожарского или героев партизанского сопротивления. Поблагодарить за их активизацию, несомненно, следует Путина, поскольку это первый русский правитель, которому его народ был до такой степени реально безразличен. Это было безразличие не враждебное, а холодное, «прагматическое», спецслужебное. Он не видел смысла мотивировать этот народ, не учил, не воспитывал, не тянул его вверх и вообще игнорировал. Десяти лет хватило для того, чтобы ризома вышла на поверхность. Это не «формирование гражданского общества», а способность нации позаботиться о себе во времена, когда ее грабят под гипнозом. Спасибо Путину, когда-нибудь ризома непременно поставит ему памятник, чтобы на следующий день забыть о нем.
Постоянный адрес статьи: http://mn.ru/friday/20120113/309678219.html
© 2010-2011 ФГУП РИА Новости и НП ИД Время
Все права на опубликованные на сайте www.mn.ru материалы охраняются в соответствии с законодательством РФ. При использовании материалов обязательна активная ссылка на источник.
Отлично! Очень социо-логично!
«Это качественно новое состояние ощущают все — даже те, кто привычно пытается рассуждать о единственности и незаменимости Путина. К слову сказать, он действительно незаменим — мало кто добровольно согласится играть такую роль в нынешнем раскладе: имитировать власть, которая ничем не управляет, не нуждается в собственном населении и не нужна ему. Князь Кремля и Рублевки — должность этически сомнительная и эстетически некрасивая, а именно до этих пределов сжимается «единая Россия», она же вертикаль. Новое качество нации состоит как раз в том, что вождь не нужен, излишен, смешон...»
13 января 00:05
Дмитрий Быков
О том, что новой российской оппозиции нужен вождь, пишут даже те, кто безоговорочно поддерживает митинги и воздерживается от смешных наездов на сытеньких москвичей и обиженных девяностников, якобы захотевших движухи. Между тем требовать вождя так же наивно, как ожидать от самолета, что он замашет крыльями.
Примерно ту же ошибку совершали туземцы, всерьез допытываясь у белых, как у них обстоит дело с человеческими жертвоприношениями. Если бы речь не шла о качественно новом состоянии нации, не стоило бы и огород городить. Это качественно новое состояние ощущают все — даже те, кто привычно пытается рассуждать о единственности и незаменимости Путина. К слову сказать, он действительно незаменим — мало кто добровольно согласится играть такую роль в нынешнем раскладе: имитировать власть, которая ничем не управляет, не нуждается в собственном населении и не нужна ему. Князь Кремля и Рублевки — должность этически сомнительная и эстетически некрасивая, а именно до этих пределов сжимается «единая Россия», она же вертикаль.
Новое качество нации состоит как раз в том, что вождь не нужен, излишен, смешон, об этом пока, кажется, внятно написала только умная девушка Анна Вражина, колумнист «Ленты», отлично знающая психологию сети. Ризома — пространство чистого самоуправления, центр у нее везде, где ткнешь, и нужны ей не вожди, а модераторы. Горизонтальную сетевую структуру, она же грибница, она же ризома, изобрели не постмодернисты, не Делез с Гваттари, не теоретики постиндустриализма. Она была всегда, и рискну сказать, что это самая органичная форма существования архаических обществ. Вопрос в ином: почему эта структура в России так долго была неофициальна, то есть почему в одном государстве существовали, по сути, два — властная вертикаль и социальная горизонталь.
Думаю, внятного ответа на этот вопрос мы никогда не получим. Факт тот, что представители вертикали — имперцы, верховная власть, официальная церковь — всегда вели себя так, словно они на этой земле чужие: грабили недра, жестоко и бессмысленно угнетали население, подавляли талантливых, инициативных и храбрых. Напротив, горизонталь жалела и поддерживала своих, налаживала связи по родственному, возрастному или земляческому принципу, подчинялась вертикальной власти, но никогда не уважала ее. Некоторое приближение к ответу содержится, наверное, в версии автора этих строк о том, что захват и колонизацию России осуществляли два враждующих народа — условные варяги и столь же условные хазары, почему коренное население и спаслось в их беспрерывных разборках. Схожая ситуация, вероятно, в моей любимой Латинской Америке. В Перу, например, где коренное население выжило и сохранило собственный фольклор именно потому, что одни угнетатели (условные инки) враждовали с другими (условными испанцами).
Коренное население никогда не ладило с вертикалью. Напротив, оно всегда сбегало от нее, чем и обусловлен размер Российской империи. Народ бежал от власти в Сибирь, на Дальний Восток, на юг, пока не упирался в очередной океан, и строил на захваченных землях собственную жизнь, пока его не настигала власть. После этого, впрочем, народ не останавливался, он бежал дальше, за границу, почему русский эмигрант и стал в конце концов таким же символом нации, как немецкий фельдфебель или американский ковбой.
Главная причина, по которой коренное население никак не могло установить в России собственную государственность, сводилась, вероятно, к слабым внутренним связям. И когда интернет наконец решил эту проблему, в России тотчас начало формироваться нормальное гражданское общество. Более того, на российскую самоорганизацию интернет наложился наиболее органично — почему «живой журнал», а впоследствии другие социальные сети и развивались тут опережающими темпами, становясь естественной заменой всем официальным СМИ. Получив в качестве инструмента интернет, твиттер и мобильную связь, российская сетевая организация немедленно оказалась эффективнее вертикали и не нуждается ни в каком вожде, потому что вождь для нее так же неорганичен, как для вече. Нам еще предстоит написать подлинную историю России и выяснить, как назывались ее захватчики, но несомненно, что сегодня их время кончилось. Гранит, царивший над болотом, перестал что-либо значить: болото научилось самоорганизовываться без него, и постмодернизм здесь ни при чем, поскольку болото существовало до всякого постмодернизма.
Опасно ли это новое состояние нации, которая наконец берет собственную судьбу в свои руки, оставляя за бортом как тоталитарных, так и либеральных захватчиков? Вероятно, опасно, как всякая новизна. Более того, у горизонтали хватает своих недостатков: всякий лидер тут быстро забывается, вертикальная иерархия упраздняется, нет ни безусловных моральных авторитетов, ни столь же безусловных эстетических критериев. Сетевая структура бесценна, когда речь идет о благотворительности или о тушении лесных пожаров, но беспомощна или несправедлива, когда дело доходит до художественных предпочтений: тут побеждает тот, кто умеет льстить большинству. Кто внушит этому большинству завышенные представления о себе, тот и закрепится во власти, счастье в том, что это случится на короткое время. У ризомы короткая память — она стремительно забывает богов, которым молилась еще вчера. Преимущество ее в том, что ее конечная цель — саморазвитие и самосохранение, а не подавление, способна она в случае чего и слетать в космос — но не ради прагматики, а ради понта. С прагматикой у нее плохо, и это, как ни странно, хорошо: все великое совершается не ради пользы, а для удовольствия, в порядке хобби.
Нам предстоит теперь увидеть подлинную Россию. Не новую, а старую, исконную, вечно задавленную всякими навязанными пирамидальными структурами. Не новые, а старые русские выходят на площади, вспоминая традиции Минина и Пожарского или героев партизанского сопротивления. Поблагодарить за их активизацию, несомненно, следует Путина, поскольку это первый русский правитель, которому его народ был до такой степени реально безразличен. Это было безразличие не враждебное, а холодное, «прагматическое», спецслужебное. Он не видел смысла мотивировать этот народ, не учил, не воспитывал, не тянул его вверх и вообще игнорировал. Десяти лет хватило для того, чтобы ризома вышла на поверхность. Это не «формирование гражданского общества», а способность нации позаботиться о себе во времена, когда ее грабят под гипнозом. Спасибо Путину, когда-нибудь ризома непременно поставит ему памятник, чтобы на следующий день забыть о нем.
Постоянный адрес статьи: http://mn.ru/friday/20120113/309678219.html
© 2010-2011 ФГУП РИА Новости и НП ИД Время
Все права на опубликованные на сайте www.mn.ru материалы охраняются в соответствии с законодательством РФ. При использовании материалов обязательна активная ссылка на источник.
Комментариев нет:
Отправить комментарий