- Пишет dimagubin (
dimagubin)
Что нам делать после России? (Могу добавить: ...а?!!)
В нем я пишу не столько о том, что мы вляпались в глобальное историческое говно, запах которого чувствуют и распоследние патриоты (не говоря уж про первых), но в том, что ногу из говна можно вытащить, и даже ботинок отмыть, но вот идти некуда. Не видно, куда.
Я никогда не спорю с редакторами по поводу исправлений и напрасных (с моей точки зрения) закавычиваний, если они не меняют идею текста. Однако оставляю за собой право в ЖЖ давать текст в оригинальном виде. Вот и даю.
ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ ПОСЛЕ РОССИИ?
России скоро не будет. Не исключено, что скорее, чем сама Россия думает.
Не верите мне? Поверьте зам. главы администрации президента Володину, который еще в 2014-м сказал: «Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России».
Путину 63,33 года. Ожидаемая средняя продолжительность жизни мужчины в России (данные Госстата, 2014, свежее нет) - 65,29 лет. Как ни верти, Путин смертен, и, как ни продлевай Путина, России не будет.
Она и так уже начала не быть: нет «энергетической сверхдержавы» (что, в общем, является эвфемизмом для «сырьевой придаток Запада»).
Основой экономики России ХХI века стало получение сырьевой ренты, дохода с продаж сырья (по преимуществу нефти и газа) по ценам, которые были так высоки, что позволяли жить, не думая о будущем. Это кончилось. Не только потому, что цены упали: как заметил Герман Греф, «каменный век кончился не потому, что кончились камни». Экономика постиндустриального Запада стала перестраиваться так, чтобы не зависеть от поставщиков, шантажирующих сверхдержавностью. Постиндустриальный Запад много чего сделал. Например, стал строить энергетические сети по принципу распределенного производства, на манер Uber-taxi или торрент-трекеров. Вложился в альтернативные источники. Занимался сланцевой нефтью и строил терминалы для норвежского сжиженного газа. Придумывал энергосберегающие технологии.
Россия это пропустила. Россия издевалась над информационным миром. Россия, то есть Путин, в грош не ставила всех этих создателей будущего, креаклов, сетевых хомячков-дурачков, - пока Uber не стал стоить дороже, чем Роснефть, пока Газпром не грохнулся на 300 позиций вниз в мировой табели о рангах, пока все не увидели: в премьер-лиге мировой табели о рангах сырьевых компаний больше нет. Напомню первую тройку по рейтингу Forbes: Apple, Microsoft, Google. Хомячки и креаклы. Такие, как создатель ВКонтакте Дуров, уехавший из России.
И только когда нефть упала ниже 30 долларов, а доллар взлетел выше 80 рублей, а ВВП России стал меньше ВВП Нью-Йорка, мы перестали смеяться. А поскольку от той России, которая Путин, мы избавиться не можем, то самые толковые теперь думают – как нам жить после нее.
Думает Кудрин: вокруг него сформировался чуть не целый теневой кабинет, разрабатывают новые законы.
Думают правозащитники: они, наоборот, составляют список законов, которые следует отменить.
Думают очень многие, от московского Карнеги-центра, где умница Александр Баунов, до Вашингтона, где think tank умницы Николая Злобина. Что делать, когда России не станет? Вводить ли люстрацию для российских госслужащих по типу польской? Проводить ли более масштабную дероссиификацию по образцу послевоенной ФРГ?
Всем хочется быть ответственными перед будущим. Всем хочется, когда у нас не станет России, иметь готовый список идей и мер. Чтобы на выборах в построссийский парламент кандидат мог говорить: так и так, предлагаю отменить закон Димы Яковлева и рассекретить агентов ФСБ в руководстве РПЦ.
Ведь когда не стало нашей предыдущей страны, СССР, мы были безответственны перед будущим. Не знали, что делать. У нас не было таких списков. Мы же ничего не понимали, не знали и тыкались, как щенки. Правда, вместо списков у нас были «Огонек» и «Московские новости», а на телевидении «Взгляд» и «5 колесо».
Вот почему я тоже думаю о будущем.
Но мысли мои тревожны.
Потому что отмена старых законов и создание новых, обнародование архивов – это, конечно, очень важно, но меня волнует другое.
На чем мы будем зарабатывать после России? За счет чего будем жить? Какое место займем в мировой системе? Потому что если мы останемся усохшим сырьевым придатком Запада, то какие законы ни принимай и архивы ни открывай, у нас появится новый Путин, то есть старая Россия.
И вот тут я не вижу вообще ничего обнадеживающего.
Потому что когда рушился СССР, и полки магазинов были пусты, было ясно, что делать: разрешить частную собственность! Включить рынок! Отменить госцены! И когда разрешили и отменили, я хорошо помню этот день! – страна на следующее утро покрылась толстым слоем «вареных» джинсов, которые были еще накануне адовым дефицитом. Все шили и варили джинсы. Все хотели стать бизнесменами.
И когда кончилась Россия Ельцина, и бушевал адов кризис, тоже было понятно, что делать: убирать чертов подоходный налог в 39,5% (который вычитали из зарплаты, а потому зарплаты были серыми), пустить в оборот землю, дать свободу бизнесу. И Путин – еще новенький, как рубль с Монетного двора – снизил вычет из зарплаты до 13% и запретил аресты без санкции судьи. И мой ближайший друг, бизнесмен на грани разорения, закошмаренный ментами и прокуратурой, повесил его портрет у себя над столом. Мы тогда быстро стали подниматься.
А теперь скажите: на чем нам вылезать из ямы сегодня? Какой потребный продукт, кроме сырья, мы умеем либо потенциально можем производить? В чем наша сила, брат?
В промышленном импортозамещении? Но свободных мощностей в промышленности нет, производительность труда ниже американской все в те же 4 раза, что и в СССР, квалифицированные инженеры с рабочими померли от старости, вместо профобразования – имитация.
В науке? Моя мама, кандидат технических наук, в разговоре о российской науке то воет, как зверь, то плачет, как дитя. Зайдите на страницу «Диссернета» - почти все депутаты, губернаторы и чиновники, включая экзотических людей типа детского омбудсмена Астахова, имеют купленные фальшивые диссертации. И Путин у нас, кстати, кандидат наук. А Кадыров – доктор. У нас потемкинская деревня вместо науки. В списке Thompson Reuters самых цитируемых ученых мира из 3000 человек больше половины – американцы. От России в 2015 году там 3 человека. Приплыли.
В сельском хозяйстве? Но в России запрещают ГМО – самый передовой вариант агрикультуры. При этом классическая технология в упадке. Результат введенного Россией-Путиным эмбарго таков, что у нас сырный продукт вместо сыра, соевая глина вместо шоколада, крахмал в рыбных палочках вместо рыбы, и все дико дорого и невкусно. Да и откуда бы взяться рыбе? Компания «Русский лосось» только что заявила об уничтожении всего выращенного лосося из-за инфекции (6000 тонн, 3 млрд рублей). А перед тем «Русская аквакультура» сообщила о передохшей рыбе на 1 млрд. И это только то, что я знаю. Генная инженерия позволяет как раз эффективно бороться с инфекциями, но в стране, где вместо науки симулякр, а вместо докторов науки – жулики, от ГМО шарахаются.
Что еще? Космос? Но это не у нас, а в Кремниевой долине в США живет Илон Маск – парень, который создал компанию SpaceХ. А поскольку у него не было бюджета NASA и Роскосмоса, он решил делать ступени ракет-носителей многоразовыми (на них приходится 90% стоимости запуска). Видео с возвращением этих ступений на космическую платформу (с каждым разом все точнее) сносят крышу. Это значит, что скоро российский космос станет неконкурентноспособным. Хотя и без того – много ли на космосе заработаешь?
Я оглядываюсь по сторонам – и не вижу, как нам жить после России.
Ни малейших зацепок, что бы предложить миру, кроме дешевеющего сырья.
Я готов выть, как моя мама.
Может, вы видите хоть что-то, что могло стать ускорителем, на который надеялся еще Петр Первый, затевая соревнование с Западом – полностью прекращенное (за ненадобностью, в его представлении) Владимиром Последним?
Что впереди, а?
Школьное образование? – но тут впереди всех Финляндия.
Офшорное программирование? – но здесь лидирует Индия, а там миллиард народа, и все владеют английским.
Ну хоть кто-то что-то может разглядеть, а?!
Я - нет. Потому что вместо СМИ и публичных дискуссионных площадок, где Россию завтрашнего можно было бы обсуждать, у нас телевизор, в котором нет ничего, кроме сегодняшней России, то есть кроме Путина.
Поэтому, боюсь, мы после России будем медленно превращаться в условный Иран. Бедность и церковь, церковь и бедность. Может, от Ирана, спасаясь, попробуют отделиться Петербург (которому важен безвизовый обмен с передовой Финляндией, а не власть отсталой Москвы), Дальний Восток (которому нужны Япония, Корея и Китай, а Москва вообще непонятно, с какого боку сдалась), Кавказ (аллах акбар!). Но их наш российский Иран не отпустит и будет бить.
И то еще, судьба Ирана – неплохой вариант.
Потому что в список Thompson Reuters, в отличие от нынешней умирающей России, от него вошло целых 7 человек.
Комментариев нет:
Отправить комментарий